Когда они выбежали из магазина на Кортланд-стрит, фантастическое зрелище всего, что вы видели на телеэкранах, оказалось от них в ста шагах – не беззвучная картинка на экране, а с гулом огня, с воем пожарных и полицейских сирен и с криками людей. Каждые десять секунд с верхних этажей ВТЦ выпрыгивали очередные жертвы невиданного пожара, и при появлении нового летящего тела толпа задерживала дыхание. Обожженные люди удивительно долго летели вниз с гигантской высоты – летели живые, размахивая руками и ногами. Потом они шмякались о мостовую, превращаясь в кровавые пятна, и толпа издавала единый хриплый выдох.
Полиция стала отгонять всех от этого зрелища и горящих башен, люди отошли на квартал в сторону Бродвея и встали на углу Бродвея и Либерти-стрит. Здесь, у здания «Либерти-плаза», собралось несколько тысяч зевак, туристов и счастливчиков, выскочивших из ВТЦ и соседних зданий. Многие покупали в киосках разовые фотоаппараты и снимали горящие башни. Юра и Фрида стояли перед банком HSBC, возле камня Хемсли, легендарной хозяйки нью-йоркских отелей и других жилых многоэтажек.
– Идем отсюда! Мало ли что… – сказал Юрий жене.
– Подожди, посмотрим, – ответила Фрида.
Люди, воспитанные телевизором и кино, научились и жизнь воспринимать как фильм, не имеющий лично к ним никакого отношения.
Юра, Фрида и еще тысячи людей вокруг (кое-кто даже с детьми) стояли и смотрели на горящие над ними небоскребы, словно это не жизнь, а хорошо поставленный голливудский боевик с феноменальными видео– и звуковыми эффектами. Никто, даже архитекторы ВТЦ, вызванные властями к месту катастрофы, не догадывались, что тонны чистейшего бензина, вылившиеся из бензобаков самолетов в утробы башен, превратят эти башни в мартеновские печи, способные расплавить их гигантские стальные опоры.
В 9.50 верхушка горящей северной башни с гулом и грохотом поплыла вниз, разом обрушив на землю и зрителей тысячи и тысячи тонн обломков металла, бетона, асбеста, пыли и пепла. Посреди солнечного дня тут же стало темно, как ночью, в воздухе засвистели камни, балки, стальные прутья. Толпа закричала, бросилась бежать, слепо толкая и давя друг друга в черном дыму и темноте. Бетонная и стеклянная пыль забивала дыхание, людей рвало, они кричали: «Спасите! Я умираю!» Бегущий поток разомкнул Юру и Фриду, Фрида споткнулась, упала, кто-то упал на нее, а по ним, не останавливаясь, бежали люди, и этот слепой поток утащил Юру от жены. Он стал задыхаться асбестовой пылью и бежал в толпе, ослепнув, обезумев, в полной темноте того самого гигантского вала пыли, копоти и огня, который так эффектно смотрелся на телеэкранах, когда выбивался из узких улиц Уолл-стрит. Инстинкт выживания гнал тысячи людей, обезумевших и ослепших, туда, где могло быть спасение, – к реке, к Ист-Ривер.