Или вы хотите продолжения?
Хорошо, пожалуйста. А вы? Интересно, если бы рядом с вами, буквально в соседней комнате, за дверью без замка лежала в постели «Мисс Нижний Новгород», – сколько ночей вы смогли бы удержать себя? Сколько ночей вы проспали бы спокойно и без греха?
На четвертую ночь пребывания Полины в моей квартире – то есть стоило мне только прийти в себя от температуры и простуды я, проворочавшись с боку на бок до двух часов и не в силах больше справиться со своим бурным воображением и дикой эрекцией, вдруг рывком сел на койке. «Стоп! – кричало сознание. – Не смей!» Но, не слушая никаких голосов, я встал и прошел в ее комнату.
Какой-то блеклый свет или даже не свет, а отблески света ночного города освещали через окно бывшую спальную комнату моих родителей – узкую, с письменным столом отца у окна, с темным силуэтом маминого пианино напротив и мутным зеркалом старого трельяжа. С потертым ковром на стене и Полиной, лежащей под этим ковром в кровати, на боку, под тонким шерстяным одеялом – таким тонким, что каждый изгиб ее длинных ног, узких бедер, тонкой талии и плеч вздыбил мою эрекцию еще больше.
Я остановился над ней, не зная, с чего начать – с поцелуя, касания, поглаживания? Или просто лечь к ней?
Она открыла глаза, посмотрела на меня в упор и сказала спокойно, словно знала, что я приду:
– Только с резинкой.
И перелегла на другой бок, лицом к стене и спиной ко мне.
Я вернулся в свою комнату, торопливо пошарил в тумбочке, нашел старые запасы и, облачив свое крутое мужское достоинство в резиновый скафандр, уже уверенно поднырнул под ее одеяло, просунул руку под ее теплый бочок, обнял за грудь и…
Она, не повернувшись, позволила мне сделать все, на что я только был способен.
Но никакого ответа, встречной ласки или хотя бы пульсации ее тела и участившегося дыхания не было. Прохладная, покорная и податливая, но совершенно равнодушная кукла была в моих руках, и это каким-то образом зажало меня, не позволяло мне войти в экстаз и финальную фазу. Психанув, я развернул ее к себе, разломил ее ноги, забросил их к себе на плечи и ринулся в атаку, но что бы я ни делал, какие бы ни вспоминал позиции и как бы ни мял, сосал или кусал ее грудь, Полина не открывала глаз, и ее тело не отвечало моим стараниям.
В конце концов я все-таки взошел на это пресловутое «плато оргазма», а затем рухнул и отвалился спиной на подушку.
Полина встала, прошла в ванную, я слышал, как она включила там душ.
Я лежал с закрытыми глазами, немощный, пустой и злой на самого себя. На хрена я сделал это? Животное, кобель, дрянь – лучше бы ты занялся онанизмом! Лучше бы ты кончил во сне!