– У вас ведь нет девушки в Уорли, правда, Джо? Вы здесь ни за кем, как говорится, не ухаживаете?
– Еще успеется,- сказал я.
– Хмм. Вы должны нравиться женщинам. А это иной раз сущее проклятье. Вы можете попасть в трудное положение. Конечно, вам пора бы уже подумать о женитьбе.
Ранняя женитьба – это великое дело. У мужчины появляется чувство ответственности, конкретная цель, ради которой стоит работать.
– Вы совершенно правы,- сказал я, стараясь, чтобы в моем тоне не чувствовалось злости.- И потом – женатого человека легче держать в руках.
– Вы как будто рассердились? – с укоризной заметил он.- Кстати, вы будете на городском балу?
– Наверное,- сказал я.- При условии, что смогу достать фрак напрокат.
– На городском балу будут премилые девушки.- Он сложил губы в слащавую улыбку.- Я вас с кем-нибудь познакомлю.
– Я собираюсь пойти туда не один.
– Весенний семестр кончается пятнадцатого,- сказал он.- А бал назначен на двадцать пятое.
– Я не вполне понимаю, какая тут связь.
– Ну, ну.- Он улыбался, но глаза его были серьезны.- Вы отлично все понимаете, Джо. Я хочу уберечь вас от лишних трат. Вы ведь не берете пиво с собой в пивную, не правда ли? – Он посмотрел на свою пустую чашку.- Пожалуй, я выпью еще.
Я поднялся.
– Я скажу Джун.
– Нет, я позвоню, чтобы нам обоим принесли по чашке,- сказал он.- Не уходнте, Джо. Я еще не кончил.
Я был рад выпить вторую чашку: во рту у меня пересохло, а язык словно распух и, казалось, с трудом умещался в нем.
– Совсем как у Чехова, правда? -неожиданно заметил он.- Сидим, пьем чай и беседуем о жизни… Только, к сожалению, без зрителей. Надеюсь, вы меня понимаете?
Я рассмеялся. Смех мой прозвучал хрипло, принужденно, и я осекся.
– О, конечно. Наш разговор доставил мне большое удовольствие, мистер Хойлейк. И я запомнил, что вы сказали: на балу будет немало премилых девушек.
– Правильно,- одобрительно кивнул он,- вот это правильно. Я не часто говорю такие слова, Джо, но вас ждет большое будущее.
– А вы, однако, долгонько пробыли у фюрера,- заметил Тедди Сомс, когда я вернулся.- Не очень распекал?
– Совсем наоборот,- сказал я.- Беседа протекала в самой сердечной атмосфере.- Я зевнул: мною овладела вдруг такая усталость, что, казалось, я мог бы заснуть прямо на полу.
– Ну, бросьте!-сказал он.- Не затем же он держал вас целых двадцать пять минут, чтобы вести дружескую беседу. Я не всегда верю вам, Джозеф. О чем же вы всетаки говорили?
– О женщинах,- сказал я.