— Как выдержим столько, воевода? — подал голос Буривой. — За сегодня половину стрел уже расстреляли.
— Как это половину?! — вскинулся Олег. — Я же по двести стрел на нос просил запасти! Кто это тут исхитрился сто стрел выпустить, хочу я знать? Хоть один из ратников твоих это смог?
— Ну, не половину, — смутился старшой. — Треть, наверно. Мы ведь, воевода, и в сече перед кочевьем пускали их, сколько успели. А собрать все не смогли, не нашли. Да часть порчеными оказались, поломанными.
— Значит, старайтесь экономить, — сухо посоветовал ведун. — Шесть дней.
— Налететь надобно, пока темно, — опять втиснулся Княжич. — Как там, у Волчьего бора! Налететь, да порубить нежданно.
— На месте степняков после такого налета я бы обязательно округ лагеря засеку из копий поставил. Чтобы в темноте самые умные на них сами поналетали. Не уверен, Княжич, что кочевники сильно глупее меня. Вопросы есть?
— Мы еще узнаем, кто глупее, кузнец, — сквозь зубы процедил ватажник и пошел к своим.
— Ладно, до утра, — кивнули Захар и Буривой.
— Но с тем ночным наскоком ты добро придумал, — добавил от себя Кожемяка.
Ночь пролетела быстро, а с первыми лучами половцы уже закружили вокруг лагеря, метая стрелы всего с пары сотен метров. Чтобы их отогнать и безопасно собраться в путь, пришлось стрелять. Мчащийся всадник — не самая лучшая цель, а потому удалось подстрелить всего шесть лошадей и одного бедолагу, который неудачно вылетел из седла, а потому не убежал прочь, а медленно похромал к своим. Потом из-за телег начали выходить ратники — первыми Олег нарочно выпустил ватажников, с их полным доспехом, сверкающим, как новенькое серебро.
Степняки попытались приблизиться всем отрядом, но ливень стрел вынудил их отойти, оставив еще трех коней. Обоз медленно развернулся, вытягиваясь в походную колонну. Кочевники попытались зайти с одной стороны, с другой, потом опять разделились, подступая всякий раз, едва охотники переставали работать луками — а потому экономить стрелы никак не получалось. Но самое неприятное — их не удавалось собирать. Ни свои, ни чужие — ратники не могли позволить себе остановиться, пройтись по снегу, выдергивая вестниц смерти за длинные древки.
К вечеру рать потеряла два десятка коней, половцы — примерно столько же. Выпущенные с предельной дистанции, стрелы падали только сверху, как капли дождя, изредка попадая людям в шлемы и чиркая по кольчугам — но глубоко впиваясь в спины и крупы коней, разрезая им шеи. Олег даже перекинул щит гнедой на круп, совершенно перестав бояться за себя, но не желая терять преданную кобылу.