Спокойствия и мирного правленья, видя,
Что после смерти счастья нет и нет надежды,
Нельзя ведь никогда увидеть свет дневной
Или зажечь светильник там, куда иду.
Ты насладись дней полнотой, угасни,
Когда пора придёт, о смерти не заботься,
Да не случится в царстве больше злое.
И ты, несчастная, ты, мать — чума
Для тела моего больного — ты, царица,
Источник и итог, посев и жатва,
Дождь благодатный и жестокий зной,
Песок зыбучий и творящая весна,
Что создаёт и разрушает — ты, Алфея,
Знай, что с тех пор как плуг отца
Взрыхлил своей супруги роковое поле,
Засеял, и росток пшеничный робкий,
Питаясь солнца и дождя могучей силой,
Стал мной, впервые выглянул наружу,
О мать, и до мгновенья смерти лютой
Язык мой похвалы тебе возносит как святой,
Хоть не свята, порочна ты; и на коленях
Хвалил бы, но коварный твой огонь
Испепелил мне их; ведь были члены
Легки как пыль, хрупки как черепки
Пред пламенем твоим, моё лицо -
Как лист сухой иль на снегу следы
Покойника, а тело рухнуло как древо,
Сухое древо, что когда-то было крепким,
Но все цветы его осыпались, увяли,
А мышцы, что подобны божьим силой,
Усохли, как у старика, и жилы подвели,
Вся жизнь моя рассыпалась золой.
Я предпочёл бы жизнь, но боги против,
Судьба, и перемен тяжёлая стопа,
И время: жить не дали мне, порвали нить,
Не ты сама; любила ведь меня ты,
А я — тебя, но жизнь смешалась с смертью,
С началом — мой конец; причина эта
Меня убила, лишь она, не мать.
Пусть всяк, сестра и брат, умерят горе,
Не выльют своё сердце слёз потоком,
Ведь непомерная печаль или любовь
Богов великих сердят, от большой любви
Себя погубят люди и других; а этот дом
Узнает лучших сыновей: зачем им плакать?
Умеренно пусть жизни проживут свои.
Забытым я теперь уйду, и только ты,
О мать, одна не забывай меня совсем,
Держи в уме мой образ после смерти,
Поскольку первый сын я был; в душе
Меня жалей, хотя ушёл я к мёртвым,
Хоть вызвал гнев, и пусть ты принесёшь
Счастливее сынов, и каждый вновь рождённый
Тебе ценнее будет; ты не забывай
Меня, стыду не поддавайся: я твой сын.
Когда-то не был я твоим стыдом, когда-то
Я думал жизнью заслужить тебе почёт,
Дела вершить славнее прочих; но они
Живут, а я умру сейчас; что дальше будет,
Не знаю точно; но молю тебя — взгляни
На мёртвеца, люби его не меньше,
Люби меня, о мать; богами заклинаю,
Отцом моим, твоей святою грудью,
Той, что меня вскормила, жизнь вдохнула,
Люби по-прежнему ты первенца, и пусть
Мне достаётся горе, а всем прочим радость,
Особенно тебе; спроси у глаз своих
Святых, спроси у светлого чела — узнаешь,
Что хоть грешна была душа моя, поймешь,
Что пусть не преклонял перед тобой колена,