– Я помню, дорогая, как ты пылала ко мне страстью, – он потянулся к ее волосам.
Долли испугалась за прическу и вырвалась из его рук, едва переведя дыхание.
– Вот что, дорогой, те дни прошли, теперь мне это не нравится.
– Вижу, ты возомнила себя знатной дамой. Долли, что происходит? У кого ты украла этот плащ?
– Я не крала его! Мне его подарили. Один джентльмен, – добавила она, поглаживая мех. – И почему тебя так волнует, во что я одета? Раньше было безразлично. Я устала от тебя, Скарблейд. Тебя считают самым грозным разбойником во всей Англии, никто другой не получает такую добычу, но ты ни разу не дал мне даже нескольких шиллингов, чтобы заплатить за комнату или починить туфли. Ни разу! – голос ее звучал на самых высоких нотах. – Для кого ты бережешь это богатство? Скажи же, Скарблейд! Говори! На себя ты тоже не тратишь, – она бросила взгляд на скромный черный камзол и рейтузы. Вид стройных ног вернул воспоминания о близости с этим мужчиной.
– Долли, – произнес он мягко, стараясь подавить желание рассмеяться, – хочу дать совет: чтобы тебя считали леди, нужно научиться сдерживаться.
Девушка пожала плечами. Плащ снова соскользнул, обнажив молочно-белое плечо и часть груди. Скарблейд затаил дыхание, в нем закипало желание. Долли, скрывая улыбку, плотнее закуталась в плащ.
– Если тебе нужны только подарки, то оставайся со своим новым знакомым… джентльменом. От меня тебе подарков не видать, – произнес он спокойно, хотя кровь буквально стучала в голове. – Раньше ты ни о чем не просила. Мне казалось, наше чувство взаимно. Ну же, Долли, распусти волосы и иди ко мне.
– Сегодня любви не будет, Скарблейд, – заявила Долли, рассматривая свое отражение в треснутом зеркале и чувствуя, как хочется упасть в его объятия.
– Если дело в прическе, я дам тебе несколько шиллингов, сходишь к парикмахеру, – продолжал уговаривать Скарблейд.
Долли была поражена нежностью в его голосе и чуть не поддалась, но потом вспомнила, что у парикмахера придется сидеть целое утро и передумала. Еще она не без злорадства решила, что не стоит терять обещанное состояние, а то можно все потерять из-за нескольких часов в постели с молодым кавалером.
– Нет, благодарствую.
Скарблейд с изумлением смотрел на нее из-под опущенных ресниц.
– Теперь, если не возражаешь, я бы хотела… я бы хотела… остаться одна, – в голосе звучало сомнение. – У меня другие планы, Скарблейд. Тебе не удастся меня остановить.
Он рассмеялся раскатистым смехом, раздававшимся из самой глубины его мощной груди.
– Ну что ж, Долли, похоже, ты больше леди, чем я думал. В тебе проснулись те же страстишки, что и в твоих знатных соотечественницах, и в первую очередь – жадность, – Скарблейд подошел к кровати, сел, опустив руки на колени.