- Это же очевидно, - возразил г-н Домини. - Убийцам было выгодно внушить нам, будто преступление произошло после отхода последнего поезда в Париж. Гепен мог, расставшись со своими попутчиками в девять часов на Лионском вокзале, к десяти вернуться сюда, убить хозяев, похитить деньги - благо, он знал, что они у графа де Тремореля есть, - и последним поездом вернуться в Париж.
- Превосходная гипотеза, - сказал папаша Планта. - Но почему же тогда Гепен не добрался до Батиньоля и не пошел к Веплеру, где были его друзья? В этом случае у него, начиная с определенного времени, было бы хоть какое-то алиби.
С самого начала расследования доктор Жандрон уселся на единственный уцелевший в спальне стул, размышляя, что за внезапное недомогание заставило побледнеть папашу Планта, когда упомянули костоправа Робло. Объяснения следователя вывели его из задумчивости. Он встал.
- Есть еще одно обстоятельство, - сказал он. - Перестановка стрелок, весьма полезная Гепену, оборачивается против его сообщника Подшофе.
- Однако может статься, - ответил г-н Домини, - что мнения Подшофе никто не спрашивал. Что до Гепена, то у него, надо думать, были веские причины пе идти на свадьбу. Смятение, охватившее его после убийства, выдало бы его больше, чем отсутствие на свадьбе.
Лекок по-прежнему не считал нужным высказываться. Подобно врачу у постели больного, он хотел сперва окончательно увериться в диагнозе.
Он вернулся к камину и опять стал переставлять стрелки часов. Часы пробили половину двенадцатого, полночь, половину первого, час. При этом Лекок брюзжал:
- Невежды, горе-грабители! Воображают себя хитрецами, да где им! Стрелки переставили, а бой отрегулировать не догадались. И вот, откуда ни возьмись, приходит стреляный воробей из полиции, на мякине его не проведешь, и весь их фокус разгадан.
Г-н Домини и папаша Планта хранили молчание. Лекок подошел к ним.
- Господин судья, - сказал он, - теперь уже можно не сомневаться, что удар был нанесен до половины одиннадцатого.
- Если только у часов не испорчен бой, - заметил папаша Планта, - что бывает сплошь и рядом.
- Сплошь и рядом, - подтвердил г-н Куртуа. - Например, у часов, что стоят у меня в гостиной, бой испорчен уже бог знает сколько времени.
Лекок задумался.
- Возможно, господин мировой судья и прав, - ответил он. - Для меня все это весьма правдоподобно, однако в начале расследования одного правдоподобия маловато, нужна уверенность. К счастью, мы располагаем возможностью проверки. Я имею в виду постель. Готов поспорить, что она расстелена.
И, обращаясь к мэру, добавил: