Несмотря на вполне понятную спешку, папаша Планта и приглашенные им гости ушли из замка «Тенистый дол» только в десятом часу.
Пошли они не по той дороге, что утром, а по крутой тропинке, которая, огибая поместье г-жи де Ланаколь, ведет по диагонали к железнодорожному мосту. Так им было ближе до постоялого двора, где Лекок оставил свой скромный багаж.
По дороге старый судья, чьи мысли еще были заняты следствием, вдруг забеспокоился о своем друге г-не Куртуа.
- Что за несчастье с ним приключилось? - обратился он к доктору Жандрону. - По вине этого зловредного остолопа, его слуги, мы ровным счетом ничего не узнали. А ведь за господином Куртуа послали сразу же после того, как было получено письмо от его старшей дочери, мадемуазель Лоранс!
Наконец добрались до «Гренадера».
В дверях, привалившись спиной к косяку, стоял в картинной позе здоровенный краснощекий детина богатырского сложения; он курил длинную глиняную трубку и разговаривал с путевым рабочим с железной дороги, который нарочно пришел из Эври, чтобы узнать новости. Этот детина был хозяин постоялого двора.
Едва завидев папашу Планта, он закричал:
- Ну что вы скажете, господин мировой судья? Какое несчастье! Входите, входите, в зале сидит несколько человек, которые видели убийц. Каков мерзавец этот Подшофе! А Гепен! Эх, с какой радостью я съезжу в Корбейль в тот день, когда для них возведут эшафот!
- Будьте хоть немного милосерднее, мэтр Ланфан. Не слишком ли быстро вы позабыли, что как-никак Гепен и Подшофе были вашими завсегдатаями?
Эти слова несколько смутили мэтра Ланфана, но бесстыдство кабатчика тут же взяло верх.
- Хороши завсегдатаи! - возразил он. - Негодяй Гепен задолжал мне тридцать восемь франков, и я их уже никогда не увижу.
- Кто знает! - с иронией заметил мировой судья. - К тому же нынче вечером вы заработаете больше: у вас будет народу, как в праздники.
Во время этого короткого разговора Лекок зашел на постоялый двор за своим саквояжем.
Теперь, когда всем стало известно, кто он такой, встретили его далеко не так любезно, как утром, когда приняли зa удалившегося от дел галантерейщика.
Г-жа Ланфан, одна из тех хозяек, которым не нужна помощь мужа, чтобы вытолкать за дверь пьянчугу, просадившего все деньги, едва удостоила его ответа. На вопрос, сколько он должен, она презрительно махнула рукой и процедила: «Ничего».
Как только он с саквояжем в руках вышел с постоялого двора, папаша Планта сказал:
- Пойдемте быстрей: мне бы еще хотелось по пути заглянуть к нашему бедному мэру и узнать, что случилось.
Трое мужчин ускорили шаг. Старый судья, охваченный дурными предчувствиями, рассуждал на ходу, силясь унять свою тревогу: