Вино, которое Мариса так опрометчиво выпила, ударило ей в голову, и она вспомнила, что со вчерашнего дня у нее во рту не было маковой росинки. Ломило руки и ноги, щека горела огнем. Еще немного, и она уронила бы голову на стол, разразившись рыданиями. Однако подобную слабость ни в коем случае нельзя было себе позволить в присутствии Инес, наблюдавшей за ней своими зоркими кошачьими глазами…
Вместо того чтобы расплакаться, Мариса поджала губы и, прищурившись, устремила на Инес дерзкий взгляд:
– Я понимаю, что допустила неосторожность. Больше такого не случится.
«Неудивительно, что Доминик вел себя так самоуверенно! – мелькнуло у нее в голове. – Это уже вошло у него в привычку, и он не опасается последствий. Его бедняжку-невесту можно только пожалеть. Но напрасно он воображает, что ему сойдет с рук обращение со мной как со шлюхой! Я заставлю его об этом пожалеть!»
Инес приподняла бровь, удивленная столь быстрым отступлением падчерицы, но та закончила тихо и серьезно:
– Впредь я буду следовать вашему примеру, соблюдая крайнюю осмотрительность и осторожность.
Мариса нежилась в горячей ванне, которую старательно наполнила для нее Лали, и радовалась своему везению: ведь к ее комнате примыкала собственная маленькая ванная. В этой части света большинство домов, даже с виду смахивающих на дворцы, были лишены привычных для Европы удобств. Ванна Марисы была, разумеется, не мраморной и к ней не вели ступеньки, но в целом она не вызывала нареканий. Мариса откинула голову, позволяя воде проникнуть ей в ноздри и в рот. Она вспомнила древних римлян с их излюбленным способом самоубийства – перерезанием вен в горячей ванне. Впрочем, она не собиралась накладывать на себя руки. Он этого не дождется.
Она обильно намылила все тело: руки, грудь, живот, ноги и особенно там, где все еще испытывала боль. Он не проявил обходительности, а просто использовал ее для своих нужд, как не раз бывало в прошлом. Отчасти он хотел ее наказать. После этого он наверняка вернулся к своей непорочной красотке Джейн, к которой не осмелится прикоснуться до самой свадьбы. Лицемер! Выродок! Теперь она сожалела, что в свое время остановила Камила, готового замучить своего пленника до смерти. Как он, собственно, умудрился возвратиться?
Мариса ощутила спиной легкое дуновение и поспешно обернулась, радуясь возможности отвлечься от невеселых мыслей.
– Лали?
– Я велела Лали подождать за дверью. Когда тебе понадобится вытереться, я подам тебе полотенце. А пока мы сможем договорить. Нравится это тебе или нет, нам никуда друг от друга не деться. Нам еще предстоит обсудить завещание твоего отца.