Волконский потерялся.
Отважный граф никак не ожидал, что героический порыв упрется в рельеф морского дна. Станут они сейчас натурально посреди гавани и будут вертеться…
– Иван Андреич, не дури! – крикнул посол. – Давай прямо к таможне! Покажем кузькину мать!
"Чего мы так орем-то в пяти аршинах друг от друга?" – подумал он.
– Отдать якорь! – скомандовал в рупор капитан.
Волконский уронил руку с пистолетом. Из него будто выпустили воздух. Схватившись за леер, он тупо смотрел на берег, где шикарная кавалькада подскакала к зданию таможни.
Капитан между тем, не сводя глаз с берега, заспешил обратно к мостику. Зашарил по бедру в поисках подзорной трубы. Не найдя, вскинул к правому глазу рупор и вперился в берег.
– Никак, штандарт магистера, – удивленно сказал он. – И чего-то машут. Ах, едрит твою!
Загремела якорная цепь, масса уральского чугуна с грубым всхлипом распорола гладь залива.
– Что? Ну что, Иван Андреич? – чуть не плача, кричал с мостика Волконский, тыча пистолетом в капитана, в берег и обратно в капитана.
– Ай-яй-яй! – сказал капитан, задом взбираясь по ступеням мостика.
Волконский увидел, как из длинного эллинга на берегу быстро спускают на воду красно-белую гондолу. И вдруг сообразил, что это значит.
– Магистер, точно. Гляди, Дмитрий Михалыч. – капитан протянул послу рупор. – Будет тебе сейчас встреча по первому рангу!
Но Волконский отвернулся. Непрошеная слеза, спутница патриотических порывов, накатила в уголок глаза.
– Не по рангу, а по протоколу, – машинально поправил он капитана и махнул рукой. – Пойду оденусь в статское. – и, не оборачиваясь, пошел к себе.
Через полчаса перед стоявшей во фрунт командой на палубу поднялась живописная группа рыцарей во главе с великим магистром Эммануэлем де Роханом. Последним поднялся граф Джулио Литта.
Капитан в парадной форме и Волконский во фраке впереди группы офицеров с бледными лицами всматривались в приезжих.
– На кра-ул! – скомандовал капитан.
Офицеры весело взяли "на караул".
Волконский подошел к группе рыцарей, сделал ловкий поклон и произнес по-французски:
– Ее императорского величества Екатерины Великой, государыни Всероссийской, посол граф Волконский имеет высокую честь вверить светлейшему суверенному Святого Гроба Ордену госпиталя Иоанна Иерусалимского…
Де Рохан внезапно поднял руку, останавливая официальное приветствие. Подошел к опешившему послу и, взяв в ладони его кисть, сказал отрывисто:
– Граф, я сердечно рад принять вас на острове как подданного великой России и моего особенного приятеля… Милости прошу, познакомьтесь…