– Это комната Селлии, – пояснил Мафей, когда в зеркале проявилось новое изображение. У Селлии сидела Камилла, любовно облизывая леденец, и с усмешкой слушала рассказ о какой-то оргии в королевских апартаментах. – Будем слушать?
– Ну их на хрен. Давай дальше.
– А это комната Эльвиры… Ой, а это кто?
– А это он и есть, – облегченно вздохнул Кантор, узрев знакомое лицо вождя и идеолога. Пропавший товарищ сидел за столом и уныло пялился в пространство, между делом наворачивая варенье столовой ложкой.
– Это он? – Мафей чуть не влез в зеркало, присматриваясь. – Он совершенно не похож на эльфа.
– Конечно, не похож. Иначе о нем бы все знали, как и о тебе. Да и вообще, такие переводняки вроде вас редко бывают так сильно похожи на чистокровных эльфов. У твоей мамы тоже, наверное, были эльфы в роду, и получилась редкая комбинация генов…
– Я знаю, – кивнул принц. – Мне мэтр Истран объяснял. Ну так что, пойдем знакомиться? Ты же обещал.
– Пойдем. Телепортом или пешком?
– Пешком, конечно. Я никогда не был в комнате у Эльвиры.
– А это имеет значение?
– Конечно. Маг может телепортироваться только туда, где он был, и если он хорошо помнит это место. Есть особые ориентиры… но тебе это, наверное, будет непонятно.
– А когда ты там побываешь, то сможешь?
– Смогу. А тебе зачем?
– Да я вот о чем… Я-то вас познакомлю, но мне надо будет с этим товарищем переговорить наедине. Ты мог бы нас оставить на время, а потом вернуться? И, разумеется, не подслушивать наш разговор в зеркале. Это действительно тайна.
– Хорошо, – согласился Мафей. – Если хотите, я вас перенесу в одно место, где вас никто не подслушает. А долго вы там будете?
– Думаю, для верности около часу. И, Мафей, прежде чем вы познакомитесь, пообещай мне две вещи.
– Не говорить никому? Конечно, что я, маленький, не понимаю? А еще что?
– Не заглядывать в него. Ты можешь увидеть там… лишнее.
– Я постараюсь, – вздохнул Мафей. – Я специально не буду заглядывать. Но иногда это видится само.
– Да, чуть не забыл. Рисунок-то покажи.
– Потом покажу. Я хочу нарисовать портрет твоего внутреннего голоса, а потом я тебе их оба отдам. Сравнишь.
– Портрет голоса? – засмеялся Кантор. – Это как?
– Как я его вижу.
– А ты его видишь?
– Конечно. Я вижу, что в тебе живут как бы два человека. Причем обычно они мирно уживаются, и спорить вы начинаете только, когда резко расходитесь во мнениях. А отличаетесь вы не очень сильно. Ты жестче и серьезнее, он человечнее и легкомысленнее, но в общем вы – один и тот же человек.
– Если ты так здорово все видишь, – не удержался Кантор, – скажи, что это за свет у твоего кузена-короля?