– Ну что ж, остается уповать на органолептику[146]… – Звягинцев усмехнулся и с нетерпеливым блеском в глазах двинулся к хитросплетению корней. Виринея, Альберт и Веня немедленно присоединились к своему шефу. Кудеяру они здорово напоминали гончих, взявших след. Сам Иван в яму не полез, лишь кивнул подчинённым, чтобы не расслаблялись и бдительности не теряли: таинственные отказы электроники ему очень не нравились. Оставалось надеяться, что в случае чего хвалёный «Светлячок» не подведёт. Да и прочее оружие тоже…
Сюда! – Что-то подсказало Виринее, где именно следует рыть. Вместе с Веней и профессором они разгребли толстый слой перепревшей хвои и мха… Под ним обнаружился странный камень, больше всего напоминавший искусственно установленную плиту. И сейчас же троих учёных словно током пронзило всеохватывающее чувство страха. Животного, не поддающегося логике страха. Громовой голос закричал в самые уши: бежать! Бежать! Бежать!!!
– Да уж, что-то здесь неуютно… – С трудом одолев панику, Звягинцев вытер пот со лба и осторожно, кончиками пальцев, дотронулся до камня: – А вот мы тебя динамитом, если не уймёшься! Так что лучше ты свои психические штучки брось!
Никогда в жизни ему ещё не бывало так страшно. Кажется, даже в тот далёкий день, когда арестовали родителей и навсегда рухнул привычный домашний мир…
А Виринея вдруг совершенно отчётливо разглядела широкий лаз, ведущий в просторную пещеру. От неожиданности девушка моргнула, и видение исчезло.
– Лев Поликарпович, камень ни при чем. Запретительная информация идет снизу, изнутри… – выговорила она. – Кто-то не хочет, чтобы мы продолжали поиски. Даёт нам красный свет…
Она хотела добавить: «По-доброму просит», но, осекшись, промолчала. Звягинцев и так смотрел на неё с плохо скрываемым скепсисом. Ну как же, научная интуиция – это одно, а общение с подземными духами – это уж совсем другое. Не наша стихия.
– Значит, таможня не хочет давать добро? – Все ещё дрожа от пережитого испуга, Веня через силу улыбнулся – советских учёных так просто не запугаешь!
И в это время Альберт вскочил на ноги, как подброшенный, замахал руками:
– Лев Поликарпович! Шеф! Шеф!!! Смотрите! На приборах сигнал пошёл! Вектор поля даёт реверс! Напряженность растет по экспоненте! Вот это да, до прежнего максимума! Она же пульсирует!
Кто «она» – так и осталось невыясненным…
– Альберт, умоляю, не пропусти пик флуктуации! Про градиент не забудь, про градиент! – Звягинцев тоже вскочил, уронив сперва трость, а после очки, и принялся ожесточённо жестикулировать, похоже, они с Головиным удрали из одного сумасшедшего дома. – Главное – период определить! О, люди, дайте кто-нибудь лист бумаги!!!