А из-за чего я претерпела все эти лишения? Конечно, разбойник был тем самым. Но по иронии судьбы у него когда-то было перерезано сухожилие на ладони, поэтому кисть не разгибалась до конца. Когда опера взяли его еще в Питере, они честь по чести пытались получить у него отпечатки рук. Пальцы вышли сразу, а ладонь не распрямлялась настолько, чтобы ее можно было приложить к бумаге, ну и схалтурили - не стали возиться и ее отпечаток эксперту не представили. Эксперт честно ответил, что отпечатков пальцев данного лица с места убийства не изъято, а про ладонь он ничего не говорил. Отпечаток ладони надо было брать на цилиндрическую поверхность, собственно, единственный отпечаток его руки, позволивший его изобличить, и был оставлен на винной бутылке.
Если бы меня удосужились поставить в известность, я бы назначила дактилоскопическую экспертизу по всем правилам, и не пришлось бы мыкаться в голодной и холодной Армении, а главковцы, как всегда, считали себя умнее всех и сами решили этот вопрос. Вот тогда возник мой первый конфликт с операми двадцать второго отдела. Мне было трудно смириться с тем, что опера из главка пьют уже с раннего утра. Районные оперативники хотя бы меру знали и работали как лошади. А двадцать второй отдел главка постепенно из элитного подразделения превратился в группу дегустаторов, которые с утра разъезжались по районам и посылали местных оперов в магазин - начальство все-таки…
Из уст в уста передавались легенды об отнюдь не профессиональной деятельности сотрудников двадцать второго отдела. Самая безобразная из них - о том, как два руководителя элитного подразделения приехали в отделение, на территории которого произошло убийство, организовывать работу по горячим следам. Без горячительных напитков работа по горячим следам не клеилась, а когда напитки всосались в кровь, вот тут-то и пошла настоящая работа: между руководителями разгорелся жестокий спор о том, кто из них может дольше не дышать под водой. У настоящих мужчин слово не расходится с делом, и местный участковый, обеспечивавший условия работы руководства, был послан за тазом с водой. Первый доброволец сунул голову в таз и замер. Остальные, затаив дыхание, смотрели на секундомер. Когда время нахождения под водой уже можно было заносить в книгу рекордов Гиннесса, наблюдатели забеспокоились, потрепали экспериментатора по плечу - мол, вылезай, но реакции не было. Тогда вытащили голову отчаянного сыщика из воды и ахнули - он сладко спал…
Но это еще цветочки, невинные мужские забавы. А вот когда мне говорят, что один из начальников двадцать второго отдела держит ларьки в нашем районе, второй получает дань с кладбищенских работников, - я вообще перестаю понимать, где белые, а где красные.