Лив отправилась за Маттиасом и Калебом, которые уселись подле Фреды, Габриэлла же тем временем держала руку Эли.
— Веди себя тише, Фреда. Эли очень слаба, — объяснял Маттиас.
— Эта соплячка! — крикнула Фреда. — Я не хочу жить вместе с маленькими детьми.
— Тебе здесь будет лучше.
— К черту! Я сама могу справиться где угодно. Денег заработаю за день больше, чем ты за целый год.
— Почему же тогда ты жила на грязной лестнице?
— Я так хотела.
— И тебе не было холодно? Мне пришлось перебинтовать твои ноги, ведь они обморожены.
— Я могу сбросить твои дьявольские повязки.
— Можешь, но мне кажется, это будет глупо. Знаешь, ты будешь здесь свободно гулять. А затем пойдешь в школу.
— В школу, — фыркнула Фреда с безграничным презрением, — учеба нужна только дуракам.
— Наоборот, образование нужно всем, чтобы научиться чему-нибудь, — наставительно произнес Калеб. — И те, у которых в голове что-нибудь есть, учатся чаще всего самостоятельно. Ты же ничему не научилась, поэтому лучше оставить тебя в покое.
— Что ты знаешь о том, чему я научилась? Я намного умнее тебя, вот так!
— Я слышу, — ответил сухо Калеб. — Уже по твоему языку.
Когда взрослые на мгновение умолкли, она требовательно спросила:
— Вы будете сидеть здесь всю ночь?
— Это зависит от тебя.
— От меня? Мне вовсе не нужно ваше присутствие, проклятый старый хрыч!
— Понятно. Но маленькой Эли необходимо поспать. С ней обращались сурово, и она всего боится.
— Такая трусишка!
И после небольшой паузы:
— Как это сурово обращались?
— Били. Не давали есть. Поэтому мы привезли ее сюда. Чтобы ей снова стало хорошо.
Фреда задумалась над этим. Решительно поднялась, встала, и, поскольку она себя вела сейчас спокойнее, они разрешили это.
Она прошлепала к кровати Эли.
— Чем тебя били?
— Палкой.
— Можно посмотреть?
Эли вопросительно взглянула на Габриэллу, та кивнула головой. Лучше оставить их в покое. Они нашли точку соприкосновения.
И Эли показала продолговатые синяки, разбросанные по всему телу.
— Черт возьми! Какая ты худая, — удивилась Фреда. — Ты похожа на скелет! А сейчас увидишь, как меня били цепью.
— О-о! — удивленно пропищала Эли. Взрослые держались в стороне, пока девочки обменивались опытом бессердечного отношения к ним.
— Ты должна была работать на старуху? — спросила Фреда с недоверием, широко открыв свои беличьи глаза. — Работать — самое глупое, что может делать человек.
Ого, пора вмешаться!
— Никто не может существовать без работы, — сказал Калеб. — Но когда такого маленького ребенка, как Эли, заставляют работать за двоих взрослых — это уже слишком.