– Откуда ты это знаешь?
– От Арлин. От кого же еще?
– Арлин иногда слишком много болтает. С выставкой еще ничего не определилось. – Она поискала глазами профессора Белла. – Ты в самом деле считаешь, что он может что-то отобрать?
– Кто знает? Будем держать кулаки. Давно пора, чтобы в Сан-Франциско появился еще один настоящий скульптор кроме Буффано.
– А ты считаешь, что я настоящая, Сэм? – спросила она, и глаза ее внезапно посерьезнели.
– Ты самая настоящая из тех, кто тут есть, – ответил он, тоже становясь серьезным. – И у меня такое ощущение, что Белл согласится со мной.
Она глубоко вдохнула.
– Тогда я буду держать кулаки на обеих руках и на ногах. Оглядывая собравшихся, он улыбнулся.
– Если это сработает, то не имеет смысла прислушиваться к художнику, который утверждает, что подлинное вдохновение можно найти только в марксизме.
Она засмеялась.
– Бедный Сэм, и у тебя есть проблемы, не так ли?
– С чего ты взяла? – насупился он. – После тебя их у меня не бывало.
Она прикоснулась к нему рукой.
– Не потому, что я меньше люблю тебя, Сэм. Просто я выбрала свою судьбу. Кроме завода и студии у меня ни на что больше не остается времени.
– Ты все время в напряжении. Тебе нужно прибегнуть к одному из моих знаменитых способов расслабления.
Она задумчиво посмотрела на него. Никто из них не мог считаться глупцом. А польза была. Она ничего не означала, и она означала все. Таков был мир, в котором им приходилось жить.
– Это было так давно, Сэм, верно?
– Очень давно, – согласился он.
– Ты считаешь, что целитель может найти для меня время сегодня вечером?
– Считаю, что это мы сможем организовать. Около восьми, у меня?
– Я буду.
Она наблюдала за ним, когда Сэм подошел к профессору Беллу. Она попыталась услышать, о чем они разговаривают, но прикосновение чьей-то руки заставило ее обернуться.
– Как дела, моя дорогая?
– Прекрасно, мама.
– Я рада. – Сесилия Хайден улыбнулась. Она не часто позволяла себе улыбаться, и ее на этот раз блестящие голубые глаза сияли под тщательно уложенными седыми волосами. – Я подумала, не найдется ли у тебя времени, чтобы сделать мне небольшое одолжение?
– Какое, мама?
– Здесь один молодой человек, сын друга твоего отца. Я совсем забыла о выставке, когда сегодня днем пригласила его на коктейль. И он, скорее всего, останется к обеду.
– Ох, мама! – вскинулась Нора. – Вот уж не ко времени. У меня так много дел!
– Прошу тебя, дорогая.
Нора посмотрела на мать. Эти два слова обезоружили ее. Несмотря на свою хрупкую внешность, Сесилия Хайден была несгибаема, как скала.
– Он выглядит таким симпатичным молодым человеком, – продолжала она. – Герой войны. И через три дня он возвращается в армию. Уверена, он тебе понравится. Я велела Чарльзу привести его сюда, когда он появится.