Дизайр познакомилась с матерью Джеффри совсем недавно, но сразу же отметила довольно утомительную черту характера этой невысокой блондинки – она говорила без умолку, перескакивая с одной темы на другую, как бабочка с цветка на цветок. Чтобы особо подчеркнуть что-то во время своей невинной болтовни, дама то и дело кивала головой, подобно маленькой птичке, и в такт этим движениям подрагивали высоко заколотые локоны.
Прошло всего полчаса, как Дизайр и Джеффри прибыли в этот внушительного вида городской дом на Стрэнде. Как только он представил ее своей матери и рассказал о том, как Дизайр самоотверженно ухаживала за ним четыре дня в «Золотом Якоре», леди Мирабель не переставала демонстрировать своей неожиданной гостье безграничное радушие.
– Несомненно, милейшая мисс Гилфорд должна погостить у нас столько, сколько ей будет угодно, – сказала мать Джеффри и принялась строить планы на будущее пребывание Дизайр в их доме.
Когда сэр Джеффри удалился к себе, чтобы сменить дорожный костюм, его мать повела Дизайр через огромный холл по лестнице наверх в одну из многочисленных комнат, предназначенных для гостей.
Отойдя от окна, Дизайр огляделась. Она перевела взгляд с широкой кровати в нише за атласными шторами бледно-желтого цвета с узорами из серебряных нитей на изящной формы стулья, с позолоченными спинками и расшитой обивкой. Отполированный паркетный пол из чередующихся деревянных шашек темного и светлого цвета отсвечивал мягким глянцем. В углу комнаты стоял накрытый скатертью туалетный столик с зеркалом в серебряной рамс.
– Какая прекрасная комната, – воскликнула Дизайр.
– Вы достойны самого лучшего, чем мы располагаем, – продолжала леди Мирабель, элегантным движением кисти взяв Дизайр под руку. – Когда Джеффри рассказал мне, как вы ухаживали за ним с таким умением и добротой… Я просто не могу вообразить, что было бы с бедным мальчиком, пострадавшим от этой ужасной травмы, если бы он остался один и без помощи. Но появились вы, как ангел-хранитель.
Вспомнив, что инстинкт самосохранения заставил ее броситься к Джеффри, когда он лежал без сознания во дворе «Золотого Якоря», Дизайр внезапно почувствовала угрызения совести. Если быть честной, то только позднее, когда она дежурила у его постели, она испытывала неподдельное беспокойство за молодого человека.
– В действительности, мадам, я могла сделать совсем немного для вашего сына. У него крепкое здоровье, и именно ему он обязан быстрым выздоровлением.
– Вы излишне скромны, – уверяла ее хозяйка дома. – Как бы то ни было, коль скоро вы находитесь у нас, мы рассчитываем, что вы пробудете здесь хотя бы до лета.