Я чувствовал, что силы меня покидают. Слишком много превращений и заклинаний за слишком краткий промежуток времени. Но я пока мог постоять за себя. Я сколдовал на ближайшего манекена — того, который взгромоздился на прилавок — Инферно. Из-под хрустящей белой рубашки вырвалось синее пламя и мгновенно растеклось по ткани. Галстук съежился, пиджак начал тлеть. Манекен, как и следовало ожидать, не обратил на это ни малейшего внимания. [Примечание: Этот джинн вынужден был выполнять данный ему приказ — защищать магазин — любой ценой, чем бы это ни обернулось для него самого. Потому у меня тут было небольшое преимущество, поскольку я всего лишь старался спасти свою шкуру. ] Он снова вскинул оружие. Я отступил. Манекен согнул ноги, приготовился к прыжку. Огонь лизал его грудь; уже всё его лакированное деревянное тело было охвачено огнем.
Манекен высоко подпрыгнул и обрушился на меня; пламя билось у него за плечами, словно просторный плащ. В последнее мгновение я отскочил в сторону. Манекен тяжело ударился об пол. Раздался душераздирающий треск: обгоревшее дерево не выдержало удара и сломалось. Накренившись, манекен шагнул ко мне — тело его при этом наклонилось под нелепым углом, — но тут его ноги не выдержали. Он рухнул и превратился в огненную груду, из которой торчали почерневшие конечности.
Я уже примерился, как бы половчее проделать то же самое с его напарником — тот перескочил через костер и теперь быстро приближался ко мне, — но тут раздавшийся позади негромкий звук известил меня, что Шолто Пинн отчасти пришел в себя. Я оглянулся. Шолто полусидел, и вид у него был такой, будто по нему пробежалось стадо бизонов. Голова его была очень симпатично задрапирована парой бюстгальтеров. И всё-таки он был опасен. Он нашарил свою трость, подтянул поближе и направил ее на меня. Из трости снова ударил желтый луч — но меня там, куда Шолто целился, уже не было. Так что плазма обволокла второй манекен. Тот как раз прыгнул, и удар застал его в полете. Манекен мгновенно оцепенел, свалился на пол и раскололся на десяток кусков.
Шолто выругался и яростно огляделся по сторонам. Ему не пришлось долго меня разыскивать. Я находился прямо над ним — балансировал на шкафу. Точнее, на полках, поставленных друг на друга и не привинченных к стене. Полки были загружены папками, педантично расставленными в алфавитном порядке, и красиво разложенными щитами, статуэтками и старинными книгами. Последние, несомненно, были похищены у законных владельцев и свезены сюда со всех уголков света. Должно быть, эти безделушки стоили целое состояние. Я прислонился спиной к стене, уперся покрепче ногами в стеллаж и оттолкнулся.