По ту сторону льда (Бушков) - страница 3

Он промолчал, разглядывая неожиданных товарищей по неизвестному несчастью: одни мужчины, есть несколько юнцов, но не видно ни одного по-настоящему дряхлого, ни одного калеки. На всех лицах одинаковое выражение: унылая пришибленность людей, которым их будущее известно наперед, и нет никакого смысла давать волю эмоциям… А пол явственно раскачивается, и это не следствие головокружения, а доподлинная реальность, существующая независимо от наших чувств. Вон, сдвинулась с места ржавая кружка, проехала чуть по полу, остановилась, в другую сторону поползла… Да это же корабль!

Все моментально встало на свои места: сплошные доски вокруг, постоянное покачивание пола… Корабль. И определенно они сейчас не в трюме, иначе не пробивался бы дневной свет сквозь щели в рассохшихся досках…

– Где это мы? – спросил он, глянув на весельчака.

Как он и ожидал, тот мгновенно принялся гримасничать, оглядываясь на ближайших соседей с таким видом, словно полагал себя великим актером, любимцем публики:

– Как бы подоходчивей объяснить вашей милости… Вот это, стало быть, доски, они гвоздями сколочены. Изволите ведать, что такое гвоздь? А это…

– К лешему такие подробности, – сказал Сварог. – Планета как называется?

Весельчак зашелся, словно его щекотали:

– Ах, ваша милость, свежего человека вы в минуту уморите! А вы что же, с планеты на планету скачете? На одной так винища нажретесь, что глазки продираете только на другой? Так, что все названия в голове перепутались? Право слово, в балагане вас показывать, большую деньгу можно зашибить…

Он, хихикая, гримасничая, оглядывался на ближайших соседей, тыкал их под ребра локтями, приглашая повеселиться от всей души, но те мрачно отстранялись. Не походило, чтобы этот недомерок с крысиной мордочкой пользовался тут авторитетом – или хотя бы признанием в качестве юмориста. Один из сидевших поблизости, мельком глянув на Сварога, все с той же унылой пришибленностью буркнул:

– Талар это, Талар. Легче стало?

Сварог промолчал, хотя ответить следовало утвердительно – ему и в самом деле стало гораздо легче. Просто несказанно легко. По-прежнему Талар. Никуда его на сей раз не зашвырнуло, остался на Таларе. И это определенно не камера смертников. Перемелется. Но что-то же такое неприятное с ним произошло?

– Какое сегодня число? – спросил он, ни на кого не глядя.

Тот, что сказал про Талар, плюнул и не ответил. По первым впечатлениям Сварога, незнакомец чрезвычайно походил на неотесанного фригольдера, из-за упадка хозяйства пустившегося поискать счастья в городе. Руки больно уж крестьянские. Крысеныш – тот явно из портовых белоручек, мелкота приблатненная…