Он резко переместился, встав так, что обломок реи рухнувшей мачты прикрыл ему грудь.
В ответ на его движение все находившиеся на палубе пираты тоже слегка изменили свои позиции – очень осмысленно, улучшая свое положение. Замерли вновь.
«Если кинутся скопом, одновременно, то меня и сто патронов не спасут… – подумал Коля. – А они могут кинуться. Ребята, сразу видно, опытные. И перед смертью не трепещут».
Он скользнул взглядом по лицам пиратов, по их глазам, настороженно следящим за каждым его движением. Ухо его уловило вдруг отчетливый негромкий плеск. Кто-то из прыгнувших за борт, видно, уже начал подниматься обратно по якорной цепи… Еще две-три минуты, и ребята начнут десантироваться ему в тыл…
«И перед смертью не трепещут… – снова мелькнуло в сознании. – А точно не трепещут? Ведь это зависит от того, какова смерть… На миру и смерть красна, да. Это верно. А на виселице если, тогда как?»
– Ты можешь им показать, что их ждет? – подмигнул Николай поросенку. – Что-то такое шокирующее, натуралистичное?
– То есть как «показать»? – удивился поросенок.
– Как ты мне высадку викингов показывал.
– Зачем?
– Воздействовать на психику: виселица там, застенок – что их ждет?
– Побойся Бога, Аверьянов! Поиск в параллельных мирах, науку использовать в качестве средства запугивания? Никто до этого еще не додумался.
– Я додумался! Ищи, не рассуждай, ищи во всех мирах варианты ужасных смертей этих ребят.
– Нельзя, Николай! Хронодинамику для шантажа использовать… это ж… это же нет слов!
– Слова себе оставь, гони видения. Шантаж здесь ни при чем. Деморализация превосходящих сил противника.
– Кощунственно! Недопустимо!
– А по соплям?! – Аверьянов демонстративно положил палец на кнопку «По соплям» на штрих-кодере.
– Ответственность на тебе! – предупредил поросенок, исчез и тут же материализовался вновь.
– Что?!
– А ничего! – отрезал анимированный интерфейс. – Все они умрут банально. Во всех мирах. Вот так!
– Не может быть! Как ты мог за секунду просмотреть все жизни каждого из них?
– Ну, тоже мне бином Ньютона! – хмыкнул поросенок. – Никто из них не попадет на эшафот. Все умрут просто. От болезни. Причем даже не от чумы или оспы. Что-то вроде простецкого гриппа. Только Одноногий умрет… – поросенок запнулся, – либо от старости, либо от пули в лоб. Нечем мне их напугать. Нечем! Все самое страшное в жизни у них уже было. У всех!
– Плохо. – Аверьянов задумался на секунду. – А попугай?
– Что «попугай»? – удивился поросенок.
– Пока ты возле девок вился, я понял, кто у них тут главный. Попугай! Их икона, надежда, опора и талисман. Как определил? Везде грязь, а какаду – белоснежный. Чистую воду, значит, дают, чтобы купался. И не морскую же, верно? А в море пресную воду давать попугаю плескаться – это нечто! И это раз. А второе и самое важное: смотри – все постоянно держат попугая в поле зрения, следят за ним краем глаза. Что он сделает? Как себя поведет? Он бог для них, пророк «Веселого Роджера», покровитель судна и команды, как талисман, как флаг. Как сын полка, как идол! Без чего не прожить им, как Маше без медведя, как Ленину без броневика! Увидишь: начнет подыхать попугай, сразу все зашевелятся, я уверен. Ищи, как умрет попугай!