– Ага, – сказал Найджел. – Казнь будет не на рассвете, но и не слишком поздно. Как ты думаешь, Фрэнсис, мне следует спасти свою жалкую шкуру и перейти на службу к Наполеону или благородно пожертвовать ею во имя Англии?
– Боюсь, Катрин сначала сдерет с тебя шкуру, а потом предоставит право выбора, – ответила Фрэнсис. – Хотя я бы предпочла сохранить тебя в целости, просто чтобы позлить ее.
– А я не уверен, что у меня будет выбор! – рассмеялся он.
– В таком случае что я буду делать с твоей шкурой? – усмехнулась она.
– Разумеется, следует выдубить ее, если только Катрин не задумала сделать то же самое.
Из коридора донеслись звуки шагов. Засовы с грохотом откинулись, скрипнул дверной замок. Фрэнсис боролась с подступавшим отчаянием.
– И сделать из нее кошельки для мелочи?
– Не бойся, Фрэнсис, – сказал Найджел и быстро поцеловал ее. – Садись за стол и не двигайся с места, что бы ни случилось. Обещай мне!
Ей хотелось закричать, встряхнуть его! Но она видела страх в его глазах. Не за себя – за нее. Если она не послушается, то отвлечет его и, может быть, даже подвергнет опасности. Фрэнсис сделала глубокий вдох и села.
– Обещаю, – твердо сказала она. – Я не буду вмешиваться.
Она едва сдерживала рыдания.
Найджел знал, что может верить ей. Слава Богу! Дверь со стуком открылась, впустив Катрин и ее подручных. Все были вооружены. Лэнс не появлялся. Проклятие! Что бы ни задумала Катрин, Лэнс сдерживал бы ее необузданные порывы. В конце концов ей еще не полностью удалось поработить его. Если бы она зашла слишком далеко, то могла бы даже настроить Лэнса против себя. Но в его отсутствие эту женщину ничто не сдерживало.
– Что я вижу? – воскликнул он. – Где же дыба и кнут, Катрин? Ах нет, вот твой милый маленький пистолетик и нож.
– Ты специально дразнишь меня? – Она взмахнула пистолетом.
Было трудно определить ее настроение, хотя когда-то он считал себя преуспевшим в этом занятии.
– Я просто даю тебе понять, что не принимаю твоего предложения.
Брови ее сошлись на переносице.
– Я могу переубедить тебя.
– Неужели? Надеюсь, без помощи ножа? Я могу прошептать наши тайны в ямку в земле, как Мидас, и камыш разнесет их по всей земле.
– Значит, у тебя ослиные уши? Шептать ты не будешь! – Катрин бросила взгляд на своих людей. – Свяжите его.
Увы, он неосторожно оставил на виду кусок крепкой веревки, испачканный сажей! Сопротивляться было совершенно бесполезно, и поэтому Найджел с готовностью подчинился. Они швырнули его на стул, крепко связали руки за спиной и привязали лодыжки к ножкам стула.
Затянув последние узлы, охранники посмотрели на Катрин. Найджелу показалось, что они разочарованы его покладистостью. Кивком головы Катрин отпустила их. Один из них на мгновение замешкался, но Найджел был абсолютно беспомощен, и охранник вышел из комнаты вслед за остальными и закрыл за собой дверь.