Вот это осведомленность! В жизни не слыхал, чтобы участковые так работали.
– А ты что, знаком с Руденко?
– Ну как сказать… Все, что мне нужно, я про них знаю. Да в общем, смешно это… Когда Михаил Олегович купил целый этаж, он же там огромный ремонт затеял, с перепланировкой, вот и посыпались бесконечные жалобы от других жильцов: то воду перекрывают, то электричество отрубают, то сверлят и долбят целыми днями. Что ни день – звонок участковому, соседи вызывают, ругаются, приходилось на месте разбираться. Так и познакомились. И потом, семья состоятельная, попадает в группу риска, сам понимаешь.
Распрощавшись с печальным участковым, я вернулся к месту службы, как раз время обедать подошло.
На сей раз трапезу я делил с Даной и Артемом. Вообще-то я собирался поговорить с мсье Дефоржем наедине, без Даны, но потом решил не деликатничать: дело-то общее, и в результатах Дана должна быть заинтересована не меньше меня.
– Слушайте, ребята, – начал я без обиняков, – можно как-то устроить, чтобы Дана во время ваших занятий не перекусывала?
Очкарик бросил на меня понимающий взгляд и тонко улыбнулся, но девочка тут же ринулась грудью защищать любимого гувернера.
– Но Артем у нас завтракает, так всегда было, с самого начала. Не понимаю, почему вам это мешает. Завидно стало, да?
Ну вот, а я-то уж и поверил, дурак, что Дана действительно умная девочка. Разговоры на уровне детского сада. Завидно! Чему завидовать-то? Тому, что он может вставать не так рано, как я? Тьфу! Противно, ей-богу.
– Я тоже у вас завтракаю, – возразил я, стараясь, чтобы мое разочарование в Дане оказалось не очень заметным. – Но это не выливается в блюдо с плюшками, которое приносят на мое рабочее место и с которого ты, Дана, постоянно таскаешь то, что тебе нельзя. Ничего другого я в виду не имею.
Девочка надулась и уткнулась в свою тарелку, на которой добросовестная Нина подала ей нечто скучное и не очень привлекательно выглядящее. Артем тихонько фыркнул и кивнул мне:
– Ладно, Паш, я все понял. Скажу Нине, чтобы приносила умеренную пайку, только для меня одного. На подносе ничего лишнего не останется.
– А я? – Дана подняла голову и возмущенно посмотрела на нас. – Я же тоже завтракаю вместе с Артемом, когда мы начинаем заниматься. Мне что, голодной ходить?
– А ты завтракай до начала занятий, в столовой, как положено, – отпарировал Артем.
– Но я не успеваю! Папа велел, чтобы мы с Павлом занимались с семи до девяти, а в девять начинаются наши уроки. Когда мне завтракать?
– Ну хорошо, оставим все как есть, – сдался я. – Нина подает вам завтрак, но не один на двоих, а два разных. И Дана ест только то, что разрешено, а насчет порции Артема надо ее предупредить. В общем, ребята, мне по барабану, как вы решите вопрос со своей утренней едой, но условие жесткое: после завтрака в комнате, где вы занимаетесь, никакой пищи оставаться не должно. Ни крошки. Ни корочки. Только вода. Имей в виду, Артем, если я узнаю, что ты тайком оставляешь сладкие куски и подкармливаешь Дану, я пожалуюсь Михаилу Олеговичу. Он платит мне зарплату, и немаленькую, чтобы я добился результата. Не думаю, что ему понравится, если выяснится, что он пускает бабки на ветер, потому что ты, видишь ли, жалеешь свою ученицу. Ну, усекли, каким может оказаться результат?