– У вас дивный голос, дорогая. Наше восхищение не выразить словами! – воскликнула герцогиня, едва Фэнси вошла в комнату.
– Рокси. – В голосе герцога звучало ласковое предостережение.
– Но я действительно взволнована! – Она улыбнулась, показав ямочки на щеках. – Сначала великолепные свадьбы моих племянниц, а теперь…
– Рокси!
Еще одна улыбка, опять ямочки.
– Извини, милый.
Герцог Инверари попросил Фэнси приблизиться. Она поколебалась – ей хотелось оказаться где угодно, только не в этом кабинете! Неужели этот вечер никогда не закончится?
– Я не кусаюсь, дитя.
– А вот за себя поручиться не могу, ваша светлость.
У Степана на лице появилось озадаченное выражение. Он слегка подтолкнул девушку вперед, и они оказались прямо перед столом.
Все молчали. Неожиданно стало совсем тихо.
– Как насчет виски? – спросил Рудольф брата, слегка разрядив напряжение.
– А водки нет?
– Не нашел…
– Ну, налей виски.
Взор фиалковых глаз Фэнси был устремлен на герцога. Она догадывалась, о чем он хочет сказать. Герцог выдержал паузу и тихо произнес:
– Я твой отец.
Фэнси уперлась ладонями в стол и наклонилась вперед, чтобы посмотреть ему прямо в глаза.
– У меня нет отца.
– Что это значит? – Степан резко обернулся к брату. Рудольф хмыкнул. Ему очень понравилось диковинное зрелище – маленькая оперная певица смотрит на могущественного герцога сверху вниз.
– Очевидно, мисс Фламбо и ее сестры – дочери его светлости.
Фэнси гневно сверкнула глазами в сторону старшего русского князя:
– У меня нет отца!
Ну уж нет, она не останется в этом кабинете. Этот человек утратил свое право быть выслушанным пятнадцать лет назад.
Бледная, вся дрожа, Фэнси повернулась к князю.
– Я хочу немедленно уехать!
– Чем скорее вы сядете и послушаете, – ответил Степан, – тем быстрее мы уедем.
Глядя в черные глаза князя, Фэнси поняла: он будет поддерживать и утешать ее, что бы ни случилось, но сейчас добьется, чтобы она села и выслушала герцога. Она, подчиняясь неизбежному, села на стул лицом к герцогу. Степан встал рядом с ней, олицетворяя моральную поддержку.
Фэнси с благодарностью посмотрела на него, но вдруг заметила, что Кемпбелл и старший брат Степана улыбаются. Совершенно непонятно, чему тут можно улыбаться. Лично она в создавшейся ситуации не находит ничего веселого.
Фэнси уставилась прямо перед собой, ничего толком не видя. Хорошо, она будет сидеть до тех пор, пока герцог не замолчит, а потом сразу уйдет.
– Фэнси, ты сидишь, но не слушаешь. – Он говорил ласково, с отеческим упреком.
– Называйте меня «мисс Фламбо».
Герцог кивнул:
– Я знаю, у тебя есть основания не доверять мне…