Зима пришла.
Не поддержи меня Кольд, я бы кулем осела на стылую землю, но он успел, подхватил…
— Смотри, бэниши, внимательно смотри… — горячее дыхание опалило щеку. — Смотри, что может сделать с узором одна непрочная нить. Порви ее — и все, узор испорчен…
Зло взвыл ветер…
Тиан
Я не помню, когда стрела настигла меня. Да и стрела ли? Я шел дальше, забыв о боли. Я сражался, не считаясь с усталостью, понимая, что «потом» у меня не будет, стараясь успеть, не потратить впустую шанс, данный мне. И бились рядом со мною воины, призванные кровью и клятвой, и полыхало осеннее пламя. А потом пламя ушло. И я остался один. Упав в мягкий белый снег, я смотрел в ночное небо, чувствуя, как капля за каплей, искра за искрой, жизнь покидает меня.
Напрасно. Все было напрасно. Было бы не страшно умереть, если бы я победил, но нет, даже призвав людей Великого Града, я не смог спасти Костряки.
Не сумел защитить женщину, которую люблю.
Если бы у меня еще оставались силы, я бы усмехнулся: Нара оказалась права. Я — не Воин. Всего лишь стражник, вообразивший о себе невесть что. Гордыня меня сгубила. Гордыня и глупость. Вот так и умру: лежа в алом снегу, глядя в черно-белое небо…
— Встань и иди… — шепчет ветер. Я кашляю, давлюсь сладко-горькой кровью.
— Встань и иди… — зло шипит затухающее пламя. — Вс-с-стань и иди!
— Встань! — каркает ворон в рукояти сабли. — Иди!
Я хочу ответить, хочу попросить прощения, но…
— Встань… — тихий голос. — Встань, Берсерк. Встань и иди. Ты еще не победил.
Снег и тьма перед глазами. Ни икорки, ни проблеска…
И чудится мне, что из-за стены снега выходит девушка. Склоняется надо мною — холодом дохнуло стылым, мертвым.
— Встань и иди. Иди и победи, Берсерк, — в ее голосе ветер, стужа и снег. В ее глазах цвета сирени мерцают холодные искры. Танцуют вокруг нее снежинки, ветер треплет длинные серые волосы. Она смотрит на меня…
— Встань и иди! — кричит. Приказывает. Просит. — Иди!
И тишина лопается, словно мыльный пузырь… Кричит кто-то, воет, рычит… И слышен лязг стали о сталь. Шипят искры, падая в снег, гремят доспехи.
Город еще не сдался. Город все еще цеплялся за жизнь, сражался до последней капли крови.
Так почему же сдался я? Почему не посмел сполна воспользоваться шансом?
Огнь бьется в груди. Ворота трещат, но запор, положенный мною, крепок…
Удар. Еще один…
И я снимаю запор… Ворота распахиваются. Огнь вырывается, заполняет гложущую пустоту, с которой я уже почти свыкся…. Горячо. Холодно. Больно. Пусто. Правильно.
Все правильно. Все так, как должно быть.
Я стоял на коленях, чувствуя как размеренно, в такт биению моего сердца, пульсирует окружившее меня пламя. Нет, не пламя — Огнь. Раны затянулись прямо на глазах — как до этого прорехи на мундире. Я ухватился покрепче за скользкий от крови эфес и поднялся… Где я? Как далеко я успел прорваться?