– Это значит, что с ранней юности ты жил абсолютно самостоятельно и сам воспитал себя?
– Да.
– Может быть, ты и стал таким по этой причине? – Дейдри задала этот вопрос скорее самой себе, чем Алану.
– Что значит «таким»? – Ее фраза заинтересовала Алана.
Она довольно долго молчала. Алан не торопил ее с ответом.
– Я думаю, что точнее всего к тебе подходит определение «загадочный», – наконец сказала она. – Если не касаться чувственной стороны твоей натуры, ты скорее вещь в себе. Ты что-то скрываешь, ты не можешь или не хочешь – от куда я знаю – никому об этом рассказать.
Алан был поражен тем, как она произнесла это. До этого момента казалось, что он удачно ее дурачит. Испугавшись, что Дейдри проникнет еще глубже, он быстро перевел разговор в шутку.
– Но я готов разделить с тобой чувственную сторону моей натуры. Хоть прямо сейчас.
– Алан, прошу тебя, – Дейдри сделала умоляющее лицо, – перестань выступать как примитивный самец.
Он, не удержавшись, рассмеялся.
– Хорошо, для тебя я готов даже стать самкой.
Но эта глупая шутка помогла увести разговор от опасной черты. До самого дома они весело болтали на самые разные темы. Внезапно Дейдри посерьезнела и заявила Алану, что в ближайшую неделю будет очень занята.
– Означает ли это, что мы не сможем видеться?
– Понимаешь, мне действительно надо серьезно поработать над программой. Босс стал все чаще интересоваться, когда мы сможем перейти к съемкам.
Оставшись один, Алан понял, что он вступил на минное иоле. Вдруг Дейдри захочет познакомиться с его семьей? В общем разговоре в любой момент может возникнуть тема его прежней журналистской работы. Алан понимал, что если Дейдри узнает, что он обманывает ее, то уйдет навсегда. Но этого может не случиться, если они станут любовниками до того, как она обо всем узнает. Он должен любой ценой залучить ее в Корнуолл и сделать своей, сделать так, чтобы она нуждалась в нем настолько, что ей будет наплевать на его прошлое.
Он выждал несколько дней, купил морскую раковину и послал ее Дейдри с запиской: «Подержи раковину около своего уха, и ты услышишь тот шум, который каждое утро будит меня в моем коттедже».
Через неделю он послал ей несколько книг, прославляющих на все лады достоинства графства Корнуолл. Он приложил также фотографию старинного домика из серого камня, окруженного заросшим наперстянкой садом. Но Дейдри позвонила ему только в тот день, когда ей доставили посланный им горячий корнуоллский пирог с мясом.
– Ты, кажется, на что-то намекаешь, – невинно прощебетала в трубку Дейдри.
– Угадала.
– Но я действительно очень занята, Алан.