— Успокойся, — пробормотала Шеннон. — Я не собираюсь делать из тебя жаркое.
Красавчик помахал хвостом и облизнулся.
— Не смотри так на меня, — устало проговорила Шеннон, поглаживая пса по голове. — Если ты голоден, поищи какую-нибудь живность да постарайся, чтобы ее хватило на двоих… Хорошо?
Наедине с самой собой Шеннон не нужно было маскировать свой голод и страшную усталость. Ее тон и поза красноречиво свидетельствовали, насколько она чувствовала себя выжатой и измотанной.
Ничего, кроме двух или трех кусочков вяленой оленины, в ее желудке за целый день не побывало. А та оленина, которую она сунула утром в карман, пошла в суп Чероки вместе с несколькими молодыми зелеными побегами, сорванными Шеннон недалеко от хижины старой женщины. Обед для Чероки получился такой, о котором Шеннон могла лишь мечтать.
По дороге домой Шеннон решила поохотиться. Но как бы осторожно она ни подкрадывалась к оленям, те замечали ее присутствие и убегали раньше, чем она оказывалась настолько близко, чтобы можно было рискнуть потратить заряд.
С невеселыми мыслями Шеннон спускалась к хижине, задняя стена которой представляла собой крутой склон горы. Где-то под ногами девушки находилась пещера, и там бил горячий источник, хотя на поверхности не было видно никаких его следов. Правее громоздились скалы, и там начинался выкопанный Молчаливым Джоном тайный проход, ведущий в хижину. Его тоже не было видно.
Красавчик трусил перед Шеннон, принюхиваясь к ветру, долетавшему с поляны. Внезапно пес резко остановился. Он прижал уши к голове и беззвучно оскалился.
Шеннон тут же прислонилась спиной к дереву, подняла дробовик и, мгновенно позабыв про усталость, стала зорко всматриваться вперед.
Подобным образом Красавчик реагировал только на человека.
Кто-то находился недалеко от хижины. А возможно, даже прятался в ней, поджидая Шеннон и собираясь захватить ее врасплох.
Стараясь не шуметь, Шеннон продолжала зигзагами спускаться со скалистого, поросшего кустами холма. Достигнув его подножия, она, не выходя из зарослей, стала описывать круги около своего жилища.
Красавчик не проявлял никакого интереса к запахам, а все свое внимание сосредоточил на хижине.
Когда Шеннон наконец приблизилась к опушке, она поняла причину такого поведения собаки. Возле хижины на скрещенных жердях висела туша только что убитого и разделанного оленя.
Молчаливый Джон тоже пользовался этими жердями, когда свежевал и разделывал убитую на охоте дичь.
— Неужели Молчаливый Джон? — прошептала Шеннон.
Внезапно Красавчик резко развернулся и уставился в сторону холма, откуда они только что спустились. Шерсть у него встала дыбом.