Джеруша обладала воображением, которое, как говаривала миссис Липпет, приведет ее к неприятностям, если она не будет осторожна; но каким бы сильным ни было это воображение, оно не могло перенести ее за входную дверь дома, где она хотела бы оказаться. Бедная, непоседливая, предприимчивая маленькая Джеруша за все свои семнадцать лет ни разу не переступала порог обычного дома. Она не могла представить себе ежедневного существования других людей, не обремененных сиротами.
Дже-ру-ша Эб-бот
Тебя тре-буют
В ка-би-нет,
И я думаю, тебе
Лучше поторопиться!
Томми Диллон, записавшийся в хор, поднимался по ступенькам и шел по коридору, напевая, и чем ближе он подходил к дортуару «F», тем громче становилось его пение. Джеруша оторвалась от окна и вернулась к жизненным невзгодам.
– Кому я понадобилась? – прервала она пение Томми с ноткой острого беспокойства в голосе.
Миссис Липпет в кабинете,
И, по-моему, она в бешенстве.
А-аминь!
Томми набожно произносил слова нараспев, однако тон его был не лишен доброжелательности. Даже самый бессердечный маленький сирота испытывал симпатию к провинившейся сестре, вызванной в кабинет пред очи раздраженной заведующей; и Томми нравилась Джеруша, несмотря на то, что она иногда тормошила его за руку и почти привела его нос в идеальный порядок.
Джеруша вышла, не проронив ни слова, но на лбу ее залегли две продольные складки. Интересно, что случилось? Может, бутерброды были не достаточно тонкими? Или в ореховых пирожных обнаружилась скорлупа? А может, какая-нибудь дама заметила дыру в чулке Сюзи Хоторн? Или – о, ужас! – один из ее ангелоподобных малышей во вверенном ей дортуаре «F» заляпал попечителя соусом?
Длинный холл с низким потолком не был освещен и, спускаясь по ступенькам, она увидела последнего попечителя, который как раз собирался выйти в открытую дверь по направлению к крытой стоянке для автомобилей. Джеруша составила лишь мимолетное впечатление о человеке – и это впечатление целиком сводилось к высокому росту. Он махал рукой автомобилю, ожидавшему на повороте подъездной аллеи. Когда машина тронулась и, подъехав, замерла на мгновение, от ее светящихся фар на стену холла легли четкие светотени.
Тень изобразила гротескно удлиненные ноги и руки, которые растягивались по полу и стене коридора. Ей-богу, это было похоже на огромного, колеблющегося паука-сенокосца.
Хмурое беспокойство Джеруши уступило место внезапному смеху. Она обладала жизнерадостной натурой и ни разу не упускала случая позабавиться. Если гнетущее присутствие попечителя способно развлечь, то это не сулит ничего хорошего.