Я привела себя в порядок: нацепила пояс, перекинула через плечо сумку, убрала пистолет, в котором оставался, кажется, один патрон. Глубоко задумавшись о плане дальнейших действий, я полезла на коня в замедленном темпе и на полном автомате, в результате чего расположилась в седле лицом к хвосту. Я вяло встряхнулась, спрыгнула на землю и повторила попытку. Этот раз тоже не увенчался успехом. Сосредоточившись наконец, я поставила ногу в стремя, подумав, поставила её на землю и воспользовалась другой…
Арктур неохотно двинулся вперёд, то и дело опуская голову и принюхиваясь к жухлой пыльной траве. Странный район, в который меня занесло, не мог похвастаться густонаселённостью. Вдоль улицы тянулись пустые дома. В тёмных оконных проёмах я периодически замечала какое-то движение, но старалась не обращать внимания: думать, кто жил в таком месте, не хотелось. Порой ветер доносил до слуха лёгкие шепотки, отголоски шорохов, приглушённый звук шагов. Впереди показался то ли овраг, то ли река; дорогу венчал шаткий деревянный мостик из тёмных потрескавшихся брёвен. Дальше виднелось нагромождение камней — остатки какой-то древней стройки, а за ним — жилая часть города. Стоило мне подъехать чуть поближе, как мне удалось разглядеть и густую вязкую субстанцию, заполняющую овраг, и огромную дыру в мосту, от которой во все стороны змейками разбегались широкие трещины. Н-да, кажется, Арктур сегодня уже провёз меня этой дорогой, а проходить по ней дважды, по всей видимости, не положено… Я спешилась, подошла к берегу и, повнимательней осмотрев воду, если ЭТО, конечно, ещё можно было назвать водой, решила, что форсировать канаву не стану, даже если мне приставят пистолет к виску или нож к горлу. Жижа, по консистенции напоминавшая нефть, вздулась пузырём, лопнувшим у меня перед носом, окончательно убеждая меня в верности принятого решения. Последние надежды на мост развеялись, когда я, подобравшись к нему вплотную, ткнула пальцем в поручень: что-то жалобно скрипнуло, затрещало, цельное брёвнышко от берега до берега сломалось почти посередине и с противным чавкающим звуком, чуть похожим на всплеск, исчезло под слоем чёрной жижи, разок вяло колыхнувшейся и уже через секунду вновь застывшей. В довершение с затянутого серо-синими тучами неба полил дождь, мгновенно вымочив меня до нитки, Арктур недовольно зафыркал, самовольно направился к частично прохудившемуся навесу над крыльцом одного из крайних домов, но так до него и не дошёл — настороженно остановился на полпути. Послышался скрип половиц и на свет вышел человек, заставив меня нервно вздрогнуть. Высокий мужчина средних лет в жутко оборванной и потёртой одежде, с довольно длинными наполовину седыми волосами цвета спелой кукурузы, обветренными губами и… закрытыми глазами. Шёл он уверенно, как видящий человек, и остановился в нескольких шагах от меня, направив лицо в мою сторону. Я словно чувствовала на себе его взгляд, хотя и не понимала, как такое могло быть. Медленно, с опаской, из других домов выходили люди — по одному и группками. Дети, старики, женщины, мужчины, но всех объединяло одно — закрытые глаза.