Молча кивнув, воины разбежались, побежал и Лешка а, достигнув зарослей, перешел на шаг – слишком уж здесь было темно, коряжисто, тесно. Прислонившись к толстому стволу бука, молодой человек внимательно осматривал лес – не мелькнут ли где за деревьями широкие плечи, не заблестят ли воровато глаза?
Смотрел, смотрел…
И просмотрел!
Словно лавина упала прямо на старшего тавуллярия откуда-то сверху, с дерева. С этого проклятого бука! Упала, намереваясь сломать шею – да Лешка то был не из простых, так что сразу не вышло, ну, а дальше завязалась борьба. Горящие злобой глаза Герасима метали молнии, кривой рот ощерился злобой, мускулы напряглись – с такой силой он ухватил парня за руки, не давая возможности вытащить саблю… Чеснок! Как гнусно воняло чесноком от этой потной хари!
А вот тебе!
Алексей, что есть силы, ударил вражину лбом, чувствуя, как ломается, сворачиваясь на бок, нос главаря шайки. Герасим зарычал от боли, брызнула кровь – горячая и соленая на вкус, хватка разжалась, ослабилась… пусть на миг. Но этого мига Лешке хватило чтобы высвободить руки… И тут ж перехватить ими тяжелую ладонь, впившуюся в горло. Черт… не хватает воздуха… и не крикнуть, никак не крикнуть, не позвать на помощь, не сообщить…
Левая рука бандита вдруг дернулась, поползла вниз по Лешкиному боку… Алексей моргнул, понимая – бандит ищет саблю. Герасим Кривой рот тоже догадался, что Лешка это понял. Ухмыльнулся окровавленной пастью.
Ищешь саблю? Ладно, ищи…
Главное сейчас, не упустить момент, не упустить…
Крепкие пальцы жадно шарили по Лешкиному бедру, ага, передвинулись вправо… застыли. Нащупали!
В диких глазах злодея взорвалась бурная радость.
И в этот самый момент, когда все потуги врага были направлены на то, чтобы ухватить, вытащить из ножен саблю, Алексей, мгновенно оторвав руки от запястья бандита, изо всех сил ударил его ладонями по ушам.
Бах!!!
Знал – это прием всегда действует оглушающе-безотказно! Вот и сейчас…
Оттолкнув от себя ошарашенного разбойника. Вскочил на ноги, выхватив, приставил к горлу врага клинок. И краем глаза увидал бегущих к нему воинов. Своих.
Вернувшись обратно к ручью, Алексей увидел аккуратно связанных парами лиходеев и рыдающую над бездыханным телом бедняги Пароса Пелагею. Покачав, головой, присел рядом. Пытаясь утешить.
Не удалось.
– Это вы виноваты в его гибели! – с болью в глазах упрекнула девушка.
– Не мы, а его собственная жадность, – подойдя, наставительно поправил Орест. – В пещере полно сокровищ. Думаю, понадобиться баркас.
– Ну, ну, не плач, – Лешка обнял девчонку за плечи. В конце концов, в гибели незадачливого бедолаги Пароса была и ее вина – не пошла бы за ним, глядишь, все и обошлось бы.