Он шел почти след в след с девушкой, глядя себе под ноги и с грустью наблюдая, как ноги Элоры при каждом шаге мягко погружаются в горячий песок.
Вдруг она остановилась и посмотрела на прибор определения координат. Прикинула что-то. Сменила направление.
— Куда мы идем? — поинтересовался Сергей.
Она полуобернулась, как-то странно взглянув на него, но ничего не сказала.
Сергей незаметно посмотрел на часы. В самом деле, куда спешить? Хотя, честно говоря, этот пейзаж навевал на него смертельную тоску, и мучительно сильно хотелось сменить его на что-нибудь более живое.
Наконец девушка остановилась. Присела на песчаный склон. Он сел чуть повыше, изредка посматривая на нее.
— Где-то здесь был мой дом, — вдруг тихо произнесла она. — Здесь я была счастлива и беззаботна, окруженная вниманием своих родителей… близких… И думала, что так продолжаться будет вечно…
Сергей подсел к девушке и, боясь прикоснуться, обидеть ее каким-нибудь движением, осторожно погладил ей плечо, успокаивая, и как бы говоря, что она теперь не одна, что в беде ее не оставят, что должна крепиться.
Она не плакала, хотя была и готова разрыдаться. Накрыв его руку своей, Элора задержала ее на своем теле, справляясь с нахлынувшими на нее чувствами. Тряхнула головой, решительно встала.
— Пойдемте. Здесь делать действительно нечего.
Все вчетвером собрались в рубке.
— Ну что, товарищи, — начал Сазонов. — Продукты-то подходят к концу.
— Этого и следовало ожидать, — пожал плечами Сергей. — Оранжереи у нас нет.
— Согласен, есть в этом свое неудобство. Но что поделаешь, жить-то как-то надо. Жаль, я сразу это не сообразил.
— Всего учесть невозможно, — заметил Леднев.
— Особенно, если в первый раз, — добавил Сергей.
— Спасибо, конечно, за поддержку, — невесело улыбнулся Сазонов. Но тем не менее делать что-то надо.
— Груз надо трясти, — вставил Женька. — Там подчас такие невероятные вещи перевозят…
— Это-то понятно, — согласился Сазонов. — Я имею ввиду продолжительное будущее.
— Думали и об этом, — вздохнул Сергей.
— И что?
— Мысль только одна — искать остатки биологической жизни, какие-нибудь заброшенные оранжереи.
— Знаешь, мне тоже больше ничего в голову не приходит. Даже если найдем в грузе какие-нибудь семена — куда их садить?
Все промолчали, впервые, наверное, задумавшись о дальнейшей жизни.
— Как вы заметили, планеты с атмосферой, полностью лишены каких-либо признаков жизни.
— Что очень странно, — заметил Леднев.
— Я тоже этим удивлен. И тем не менее это факт. Так что идти на Венеру смысла нет.
— Да. И приборы показывают первозданную чистоту.