Желание (Афанасьев) - страница 2

Человек в черном плаще, высокий и худой, послал розе воздушный поцелуй, и резко разверзнувшись, направился к резным перилам винтовой лестницы.

* * *

— Открывай, колдун, задери тя медведь, — кричали за дверью, — открывай именем Герцога!

Кричали в прихожей. Между дверью ведущей на улицу и дверью ведущей в башню, был небольшой коридорчик. В нем то и стояли «гости». Дверь, ведущая на улицу, не запиралась. В краю вечной зимы, все дома были с такими пристройками. Не вежливо держать гостей на морозе.

— Открывай, колдун!

Человек в черном плаще зябко поежился и отпер дверь. Он знал этот голос.

В проем метнулся морозный воздух и проклятия гостей. Человек выглянул в коридорчик. Четверо. Вооружены. Личная стража Герцога Герхарда. Впереди стоял десятник Хвостец, старый знакомый.

— Не кричи, — обветренный губы разомкнулись, — не кричи, Хвостец. Я здесь.

— Ну, слава сове! — Хмыкнул десятник, — крепкий бородатый мужик с лихо заломленной шапкой из белого волка. — А то я уж думал ты, колдун, там уж околел среди своих ядов!

— Хвостец, — тихо сказал человек, — я не колдун. Я — алхимик.

— А мне все едино. — Буркнул десятник и тут же наткнулся на ледяной взгляд алхимика. Улыбка сползла с лица бравого стража, и он поспешно добавил:

— Господин Стерхбор.

Алхимик чуть отступил назад. Его белое лицо плавало в темноте коридора. Длинный, с горбинкой, нос делал его похожим на странную птицу. Старый ожог на левой щеке выглядел грубой заплаткой. Черные круги под глазами, синяки от недосыпания, смотрелись как нарисованные.

— У тебя ко мне дело? — Тихо спросил алхимик.

— Герцог меня послал, — отозвался десятник, — велел передать слова, — «как всегда».

— Хорошо. Жди здесь.

Лицо белой птицей метнулось в сторону и скрылось в темноте.

— У, нечисть! — Проворчал кто-то за спиной Хвостца.

— Разговоры! — Одернул десятник — А то схлопочешь у меня…

— Нечисть и есть. — Поддержал другой голос.

Десятник резко обернулся. Подчиненные молча вытянулись. Хвостец знал, кто сказал. Узнал. Но промолчал. Точно, — нечисть. Но полезная. Наша. Родная. Хоть и нечисть, а за нас.

— Десятник!

Хвостец резко обернулся к двери. Алхимик стоял в проеме, протягивая небольшой мешочек.

— Передай Герцогу и мои слова. «Как всегда».

— Знамо, передам.

Десятник с опаской взял мешочек, внутри которого прощупывался угловатый флакон и припрятал его в припасенную заранее сумку. Из толстой двойной кожи.

— Оплата? — Осведомился алхимик.

Хвостец щелкнул пальцами, и за его спиной завозились стражники, стараясь развернуться в тесном коридорчике. Стерхбор шагнул вперед, заглядывая за спину десятника. Там, на полу, между двух стражей лежало человеческое тело, замотанное в грубую мешковину. Раб.