«Этой мерой Пруссия пришла к организации высших органов военного управления, установленной Наполеоном в 1807 году, после опыта двух походов 1805 и 1806 годов. Это объяснялось тем, что взгляды начальника Генштаба становились известны Императору как Верховному вождю, не искаженными другими соображениями, влиянием и взглядами».[7]
Такая организация военного ведомства была в Германии и Австро-Венгрии до Первой мировой войны. Деятельность его была подробно исследована маршалом Б. М. Шапошниковым в труде «Мозг армии». После Первой мировой войны подобная архаичная система действовала только в Японии.
В дореволюционной России после поражения в русско-японской войне по предложению генерала Ф. Ф. Палицына было утверждено новое Положение о Генеральном штабе.[8] С этого времени его начальник стал ближайшим исполнителем Высочайших указаний по службе Генштаба и по разработке вопросов, относящихся к войне. Он подчинялся непосредственно Императору с правом личного доклада и являлся также членом Совета Государственной обороны. Впрочем, такое положение длилось недолго. С 1908 года военное ведомство России возвратилось к прежней организации. Это было, думаю, правильным решением. Правда, самостоятельность начальника Генштаба по определенным вопросам должна была оговариваться особо.
В Советском Союзе начальник Генштаба (штаба) РККА всегда подчинялся Наркому обороны (Военному министру, Министру обороны). В предвоенные годы в основу отношений между политическим и военным руководством были положены личные контакты И. В. Сталина и Наркома обороны К. Е. Ворошилова. Достаточно сказать, что Нарком проводил у Генсека около сорока процентов своего рабочего времени, включая время совещаний и заседаний Политбюро. Особенно высокой активностью эти контакты отличались в 1937 году, когда в стране начались массовые репрессии, а также во время советско-финляндской войны. В эти же годы — с 1935 по 1937 — начальник Генштаба маршал А. И. Егоров всего девять раз имел возможность лично видеть И. В. Сталина.
Ситуация эта весьма характерна для предвоенных лет. С одной стороны, по уровню своей оперативно-стратегической подготовки А. И. Егоров был явно необходим И. В. Сталину как универсальный военачальник, способный быть как в крупной командной, так и в штабной должности. Имея за плечами опыт командования армиями и фронтами в годы гражданской войны и опыт начальника Генштаба (начальника штаба РККА с 1931 по 1935 годы), он должен был стать самым полезным советником высшего политического руководителя СССР. Тем более, что Нарком обороны К. Е. Ворошилов по всем статьям уступал А. И. Егорову.