Магазины по Уолтон-стрит были закрыты, но витрины изобиловали соблазнительными товарами. Маленькие картины, кашемировые свитеры, кошельки из крокодиловой кожи смотрелись изящными натюрмортами; у Клэр тут же возникло желание купить все, хотя ей ничего было не нужно. Темнело, народ с улиц схлынул, но она совсем не волновалась. По сравнению с Нью-Йорком, Лондон казался более безопасным, чем даже Тоттенвилль.
Прошел час или два, Клэр сделала большой круг до Фулхэм-роуд и почувствовала, что проголодалась. Она сказала себе, что не будет есть ничего мучного, никаких салатов и пудингов, но что-то она должна была съесть. Сразу за следующим углом девушка увидела свет, гостеприимно льющийся из дверей ресторанчика под названием «Куча денег». Меню было написано мелом на уличной вывеске; цены показались Клэр подозрительно скромными. Она заглянула в окно – внутри было просто, но чисто.
Она заказала белую рыбу с фасолью, даже не взглянула в десертное меню, выпила еще одну чашку чая и продолжила путь. По идее, она должна была устать, потому что путь назад казался очень длинным. Она надеялась, что эта прогулка компенсирует ее обед. На улицах – ни души, хотя было только одиннадцать часов. Клэр прошла через Итон-сквер и Итон-плейс не оглядываясь.
Внимательный швейцар встретил ее у отеля. Она обнаружила, что не взяла ключ, и сказала ему об этом.
– Возьмите другой ключ у стойки, мадам.
Клэр шла через вестибюль к стойке и думала, как легко исправляются ошибки и решаются проблемы, если ты богат. Консьерж говорил по телефону и знаком показал, что через минуту подойдет к ней. Клэр безумно хотелось скорее снять туфли, она отошла на несколько шагов и села в одно из кресел-бочонков. Через большие открытые двери она заглянула в бар. Ее сердце, казалось, перестало биться.
Там, спиной к ней, повернув голову в профиль, стоял Майкл. Он обнимал сидевшую рядом с ним на табурете женщину. У нее были длинные стройные ноги, под стать ногам были и туфли. Пытаясь заставить сердце биться, Клэр говорила себе, что это – деловая встреча. Он ведь сказал ей, что у него деловая встреча. Клэр знала, что Майкл не только флиртовал, но и занимался бизнесом с женщинами. Но вдруг, как будто боги послали Клэр опровержение ее мыслям, женщина обняла Майкла и начала гладить его по спине.
Как будто этого было недостаточно, женщина положила голову ему на плечо, и, сидя в кресле, Клэр увидела, как Кэтрин Ренсселэр поцеловала Майкла в шею. Но разве это возможно? Клэр думала о том разгромном письме, полном уязвленной гордости Ренсселэр и нелестных отзывов об Уэйнрайте. Как могла женщина, написавшая такое письмо, даже думать о возобновлении отношений с мужчиной, которого она назвала жабой?