Испорченная женщина (Дьен) - страница 25

– Ну уж, не преувеличивайте! Я все же заполучила молодого красивого любовника! Это прямо фантастика!

– Именно так, графиня, – вы любите свежую плоть, хотя раньше об этом и не подозревали!

– Вы, конечно, можете надо мной смеяться, но я в таком случае отлучу вас на неделю от тела!

– Вам же будет хуже! Ведь вы больше не можете обходиться без меня и… (шепчет ей на ухо) без моих ласк на….

– Тш-ш! Замолчите! – От слов, которые нашептывает ей Оливье, она испытывает радость и стыд одновременно. – Нас могут услышать!

Катрин хорошо с Оливье. Однако даже в эти минуты нежности она не позволяет себе взять его за руку или положить голову ему на плечо – пусть только на мгновение. Она придает большое внимание всем их жестам, поскольку живет в постоянном страхе: Жан может догадаться, что у нее есть любовник, и выгнать ее из дому. Куда она тогда денется и что скажут дети? На ее оживленное лицо набегает пасмурная тень. В голове у нее в сотый раз прокручивается один и тот же сценарий, от которого ей становится не по себе. Кроме магазина, дохода от которого едва хватит на пару новых платьев, у нее не будет ни гроша. Катрин думает, что пожертвовала в своей жизни множеством вещей, для того чтобы не знать теперь материальных забот. Она не может пойти на риск и лишиться всего, даже ради самой прекрасной любовной истории! Часто Катрин с угрызениями совести вспоминает о матери, которая по-прежнему живет в Лонсе в маленькой трехкомнатной квартирке. Та регулярно заверяет дочь, что ни в чем не нуждается, но Катрин панически боится того, что окончит свои дни, как она: живя скромной убогой жизнью в провинциальном городишке, где все друг у друга на виду. Нет, лучше уж умереть! Хотя зачем терзать себя подобными мыслями? Жан никогда ничего не узнает! И потом, о каком риске может идти речь, если у ее романа с Оливье все равно нет будущего? Катрин знает, что их счастье мимолетно. Впрочем, ее это не заботит. По крайней мере, пока. Она не может даже вообразить, что он бросит ее ради другой женщины. Она живет настоящим, задавая себе не больше вопросов, чем когда-либо в течение своей жизни.

КСАВЬЕ Бизо смутно ощущает, что происходит что-то серьезное. Речь идет уже даже не о злосчастном исчезнувшем денежном переводе, но о сотне мелких деталей, которые свидетельствуют о том, что жизнь мадам Салерн изменилась. Если хорошенько изучить все эти мелочи, то, по идее, они должны сложиться в некую историю – но какую? Банковский служащий боится доискиваться до истины. Он в отчаянии цепляется за мысль, что скоро все снова пойдет своим чередом. Однако в глубине души он сознает, что катастрофа неминуема. Вместо того чтобы получать каждый месяц перевод на три с половиной тысячи франков, мадам Салерн теперь сама приносит в банк чек на ту же сумму! Пусть так – на первый взгляд результат один и тот же. Но Ксавье Бизо беспокоит то, что чеки, которые проходили через него уже дважды, поступают не в первых числах месяца, а в какие-то произвольные даты и всегда с запозданием. Притом что смиряться с задержками платежей – это совсем не в характере мадам Салерн! К тому же он заметил, что в те два раза, когда она небрежно вынимала чеки из сумочки и протягивала их ему, она покраснела. А ведь мадам Салерн не краснеет, когда с надменным видом вручает ему чеки, полученные от покупателей! Может быть, она торгует не только подарками? Но и собой, например? При мысли об этом Ксавье Бизо ощущает мучительный спазм в груди. Его лицо искажается от ярости. Как же он ненавидит женщин! Но потом он вспоминает о губах мадам Салерн, на которых переливается светло-красная, с оранжевым отливом помада – цвет невинности. Он успокаивается: нет, она ангел, его подозрения смешны… Перед ним вновь возникает ее спокойное лицо. Он забыл о ее новой помаде, придающей губам коричневатый оттенок, более теплый и чувственный. Если бы он об этом вспомнил, то сразу бы все понял… Потому что цвет губной помады – это отражение души женщины. А коричневый – это цвет дьявола. Затем Ксавье Бизо думает о том, что в четверг вечером мадам Салерн обычно ходила в парикмахерскую. За те пять лет, что он знает мадам Салерн, еще ни разу не случалось, чтобы она пропустила хоть один четверг! А теперь она не ходит ни к этому парикмахеру, ни к другому! Вот так – взяла и перестала ходить в парикмахерскую. Нет-нет, она не стала от этого менее красивой – даже наоборот! Просто раньше такого не было. Зато расходы на мясо остались прежними. Значит, перемены нужно искать не в доме Салернов. Нет, конечно, не у них – Ксавье готов дать руку на отсечение. Шлюха! Перед кем ты раздвигаешь свои белые ноги? Больше всего Ксавье Бизо беспокоят ее новые расходы. За последние несколько недель их все больше и больше. Рестораны, модные магазины… Не те, в которых она обычно покупает одежду и нижнее белье, а другие, куда она раньше не ходила. И кстати, раз уж он думает об одежде – что означает целый ворох нижнего белья, который она купила в апреле в «La Perla»? Что, все ее трусики разом износились? Он горько улыбается, ибо не может представить, чтобы мадам Салерн, столь внимательная к мелочам, стирала свои тонкие шелковые трусики в стиральной машине. Ведь даже он знает, что шелковые вещи в стиральную машину лучше не класть.