Утром с работы позвонил домой.
– Роза, я вчера остался в госпитале…
В ответ услышал равнодушное:
– Да-да, я догадалась.
Тогда Арон Маркович впервые подумал: «Как хорошо, что мы усыновили этого мальчишку». Он почувствовал себя свободным от семейных уз. На работе, конечно, их связь не осталась незамеченной, но особых пересудов не вызвала. Так, поговорили и привыкли. Арона Марковича в коллективе уважали, Ольга Петровна, как показало время, была хорошим специалистом, да и характером ровная, спокойная, что тоже немаловажно для коллег.
Витя ничем не огорчал свою маму Розу. Правая, прооперированная, нога хоть и не болела, но все-таки была короче и слабее левой, поэтому дворовые мальчишки с их шумными играми его не привлекали. Кроме занятий в двух школах – обычной и художественной, он все время проводил дома. Учил уроки, сидел за мольбертом и полностью взял на себя уборку. Роза Моисеевна, вернувшись с работы, занималась только стряпней, но и готовить стала меньше. Арон Маркович теперь был у них редким гостем.
– Наш папа помешался на своей работе, – говорила она Вите, – прямо живет в своем госпитале. Ну и пусть его…
Умный Витя поддакивал, да, для отца главное – работа.
Нельзя сказать, что он забыл о своем младшем брате. Иногда, вдруг проснувшись среди ночи – возможно, Гриша ему снился, но снов он не запоминал, – Витя начинал думать о том, каким стал и как живет теперь Гриша. Ничего, – успокаивал он себя, – Гриша как раз и есть тот красивый и крепкий мальчик, которых охотно усыновляют. А если даже нет, братишка не должен пропасть. Ему шесть лет было, когда он сам топил печку. Вот только бы не связался со шпаной. Витя знал, признайся он маме Розе, она бы взяла и Гришку, если бы тот, конечно, нашелся. Он уже чувствовал свою власть над приемной матерью, эту власть ему давала ее безмерная любовь. Но хватит ли этой любви на двоих? Витя сознательно не задавал себе вопроса: а захочет ли он сам поделиться этой любовью? И своей значимостью в этом доме. И самим домом. Гришка, возможно, грубый и неотесанный, с дурными привычками. И как быть с придуманной историей о патруле, застрелившем мать? Нет, его появление может все разрушить. А значит, надо забыть совсем, отторгнуть ту, другую, жизнь в нищем бараке, унизительные собачьи объедки, позорную кличку Тузик.
В десятый класс Витя перешел, когда ему уже исполнилось восемнадцать. На него заглядывались девчата, но он по-прежнему был домашним мальчиком. Закончить школу, поступить в Московский институт, стать известным, а может, и знаменитым художником – это была мечта, которая вполне могла стать реальностью. Мама Роза сначала и слушать не хотела о его отъезде, но потом смирилась. Москва не так уж далеко, можно приезжать не только на каникулы, но и на выходной день.