— Допустим, у меня передышка.
— Вечером клиентов было хоть отбавляй. Настоящий балет карет «скорой помощи»! — не унимался хозяин, протирая стаканы. — Спасти весь мир — дело хорошее, но вы бы лучше подумали об одной-единственной жизни — о собственной.
Лорен наклонилась к нему, как будто решилась на откровенность.
— Просветите меня: здесь только обо мне и болтают или вечером здесь ужинал доктор Фернстайн?
— Вон он сидит, — подтвердил хозяин кафе, указывая глазами в глубь зала.
Лорен слезла с табурета и нашла профессора за отгороженным столиком.
— Будете корчить такие гримасы, я вернусь за стойку и поужинаю там одна, — предупредила Лорен, ставя свой стакан на его стол.
— Чем болтать глупости, лучше садитесь.
— Ваши вчерашние внушения в присутствии пациента были излишни. Иногда вы обращаетесь со мной, как со своей внучкой.
— Вы мне не внучка, а хуже: я создал вас собственными руками. После аварии я сшил вас на живую нитку…
— Спасибо, профессор, что хотя бы вынули из моего черепа болты.
— У меня получилось лучше, чем у Франкенштейна, разве что с характером я промахнулся. Не желаете разделить трапезу старого эскулапа — оладьи и много кленового сиропа?
— В таком порядке — пожалуй.
— Сколько больных вы обработали за сегодняшнюю смену? — спросил Фернстайн, пододвигая ей тарелку.
— Добрую сотню, — доложила она, накалывая на вилку целую стопку оладий. — А вы почему здесь задержались? Вам-то ни к чему накапливать дежурства, чтобы побольше заработать.
— Похвальный задор для субботы, — заметил Фернстайн с набитым ртом.
За витриной видавшего виды заведения ужинали старый профессор-медик и его ученица — сообщники, наслаждавшиеся мгновением покоя под конец ночной смены. В стационарном отделении «неотложки» ещё несколько часов могли не замечать их отсутствия. Над улицей погасли раскачивающиеся фонари. В бледном небе занималась заря.
* * *
Артур задремал прямо на качелях. Вокруг разлилась нежность зарождающегося дня. Он открыл глаза и посмотрел на дом, который, казалось, мирно спал. Внизу океан лениво облизывал песок, заканчивая свою ночную работу. Пляж снова выглядел гладким, нетронутым. Артур встал и глубоко втянул свежий утренний воздух. Потом заторопился к крыльцу, пробежал по коридору, влетел на лестницу, забарабанил в дверь и ворвался, запыхавшийся, в комнату Пола.
— Ты спишь?
Пол подскочил на кровати и рывком сел. Оглядевшись, он увидел в дверном проёме Артура.
— Немедленно иди спать! Забудь о моём существовании, пока часовая стрелка будильника не доберется до приличной цифры — скажем, до одиннадцати. Тогда и только тогда ты сможешь задать мне свой дурацкий вопрос.