— То-то же… — заулыбался штурман.
— На Чегете хранится кобальт, — сказал Корсак капитану Слэшу.
— Ну и что?
— Его доставка стоит вдесятеро дороже, чем доставка контрабандных истребителей. Риск тот же, а деньги другие…
— Нет, Бен, — покачал головой капитан, — риск очень большой… Если нас зацапают с оружием, я, как капитан, получу семь лет, ты — три года, члены команды отделаются штрафами. И все. В этом случае отправителю груза мы ничего не должны. Таковы условия договора. Тебе это известно?
— Да, сэр.
— Очень хорошо. А каковы условия на перевозке кобальта ты знаешь?
— По моим сведениям, практически такие же. Разве только тюремные сроки за нарушение государственных квот посерьезнее…
— Это еще не все условия, Бен. Через каждые пять — семь рейсов перевозчик кобальта меняется. Почему?..
— Ну, чтобы не особенно светиться перед полицией и пограничниками. Перевозчики получают кучу денег и уходят работать в другие районы.
— К сожалению, все совсем не так, Бен. Ты прав только в одном: команда перевозчиков оказывается в другом районе. А потом исчезает вместе с кораблем…
— Что?..
— Контрабанда кобальта — это очень серьезный бизнес… Там и большие деньги, и большая политика, и спецслужбы…
Корсак задумался.
— Я полагал, что все значительно проще, сэр. Этот Брандт болтал про кобальт без умолку и…
— И ты его слушал?! — резко повернулся капитан. — Бен, этого болтуна не сегодня-завтра уберут. Хорошо если при этом не всплывет твое имя…
…На четырнадцатый день пребывания в учебном лагере Тони довольно легко пробегал целый километр и мог прилично держаться на воде. На ночных строевых занятиях сержант Лизард ставил Тони в пример своим солдатам, а вскоре вообще предложил остаться в военном городке.
— Я скоро пойду на повышение, парень, и лучшей замены мне не найти.
— Ну что вы, сэр, я же только из военной школы…
— Ничего страшного, я походатайствую, чтобы ты сдал экстерном сержантские экзамены, и дело в шляпе. Да, ты молод и соплив, но есть в тебе что-то такое… Что-то такое, что мне нравится. То, что заставляет тебя выходить ночью на строевые занятия…
— Спасибо, сэр, мне очень лестно слышать это от вас, но я решил стать хорошим пилотом…
— Пилотом?.. — Лизард кивнул. — Техника, военные машины — это, конечно, поэзия для молодых ребят. А гонять по плацу нарушителей устава — это проза…
Между тем учебная практика шла своим чередом.
Упражнения, ранее вызывавшие у Тони головокружение, теперь выполнялись легко и привычно.
Управляемый Тони «Пацифик» мог кружиться на месте, вставать на одно колено и бегать. Инструктор Маршалл был доволен успехами курсанта, однако особенно его не захваливал. Он считал, что для настоящего солдата похвалой должно являться отсутствие замечаний.