Человек, одетый рыжим клоуном, выступил из-за колонны, доставая из огромного кармана желтого, в синий горошек, комбинезона короткоствольный пистолет-пулемет. Пиночета ничто не могло спасти: он и не успевал перезарядить свое оружие, и вообще не замечал клоуна.
Соков какой-то миг боролся с искушением позволить клоуну прицельную очередь по напарнику… Из-за этого Таныч чуть припозднился, и рыжий комедиант смог поднять пистолет-пулемет на уровень глаз. Но больше он уже ничего не смог. Первая пуля Таныча Сокова выбила трещотку из белых перчаток клоуна, а вторая зарылась в рыжий парик. Клоуна отбросило на колонну… потом он сползал по ней, оставляя на мраморе темную дорожку… и замер, лежа на спине, повернувшись нарисованной улыбкой к потолку…
А Пиночет за шкирятник волок старичка Вензеля к застекленному выходу из театра. И стрелял по этим стеклам, уже издали пробивая себе дорогу наружу. Тратить время на открывание дверей ему не хотелось.
— Стой! — рыкнул Соков.
Но тщетно. Пина находился под такой дозой адреналина, что не слышал. С хрустом давя осколки стекла, Пина перетащил сухонького старикашку через опустевшие рамы и выволок на ступеньки театрального крыльца.
— Пшел вон! — Пиночет стряхнул с ноги вцепившегося в брючину толстого рыжего котяру.
В этот момент запыхавшийся Таныч догнал своего подельника.
— Это не Вензель! Слышишь, не Вензель!
— Вижу! — заорал в ответ Пиночет.
— Куда ж ты его тогда тянешь?! — опешил Соков.
— Я его, вошь бацильную, наизнанку выверну! Я из-за него, козла, чуть не подох! — Зрачки у Паши Полякова были сейчас, как у наркомана, на поллица.
— Нам надо ноги уносить, Паша! — Таныч схватил Пиночета за плечо и как следует встряхнул. — Опомнись! Кидай его к бабаю, и валим!
— Я — хозяин выставки, — пришел в себя и заелозил сухонькими ножками старичок, который со спины действительно — вылитый Вензель. А вот лицом ну нисколько не похож. — Ребята, отпустите, я отблагодарю…
— Ну-ка, божий одуванчик, живо, — гипнотизировал Таныч старца, — докладывай, сколько тебе заплатил Вензель за карнавал?
— Я возьму вас в долю, только не надо стрелять! — мямлил ветхий пленник, не слушая, что от него хотят.
— Быстрее колись! — Ствол Пиночета нащупал старческий копчик.
— Я возьму вас в долю. Пятьдесят процентов ваши!
— Долю от торговли могильными участками?! — измывался Пина.
— Выставка — это ширма? — проснулся в Таныче Сокове профессиональный интерес.
— Мы переправляем в Финляндию… необработанные алмазы… в кошачьих желудках… Пятьдесят процентов ваши…
— Мало. — Пиночет вдавил спусковой крючок и разнес лжеВензелю голову на черепки под стенами Театра Юного Зрителя.