— Он, — подтвердил Пепел.
— Ну, все, он дождался. Я ему подложу подляну на его «Повороте». — И пошел плющить клавиши дальше.
Не усидели в прокуренной «сто третьей» прочие звезды. Повалил поддатый народ на сцену, челомкаясь и зычно ляская друг дружку по спинам. Окружили микрофоны. Возложили руки друг дружке на плечи. И понеслось утробно-проникновенное, за душу хватающее и сводящее с панталыку неземной мудростью:
Не попали бы в ловушку,
Переждали б дома ночку…
Ну а так — вас всех на мушку
Снайпер взял поодиночке,
— пел тот, кто начинал в пору самопальных усилков и бобинных магнитофонов.
А поножовщики снова принялись кружить. Пепел отступил от микрофона в сторону ударных.
— Кроши барабаны! — расслышал Сергей чей-то вопль из зала. Значит, за ними следят, публике нравится.
Впрочем, что я рассуждаю,
Ведь никто меня не слышит.
На пути давно все к раю.
Или к аду… О! Он дышит!
— Пел тот, кто совковой лопатой почти полжизни кормил топку кочегарки, а теперь отрубил телефон, чтоб по пьяни администраторы в расклешенных брюках не подписали выступать на выборах.
Может быть, Пиночет тоже расслышал вопль, и тот его поднял на кураж. Может быть, просто решил, что пришла пора кончать Серегу Ожогова, Пиночет же всегда был нетерпелив.
И он провел блестящую атаку. Сперва закрутил нож в пальцах, чтобы противнику было не видно, из какого хвата пойдет удар. Потом последовал широкий отвлекающий взмах невооруженной руки. И финал комбинации: поднял руку, занося нож для удара сверху, но вместо этого рука пошла в бок одновременно с шагом вперед, и удар понесся сбоку, в корпус, прямым хватом. И все это — меньше, чем за секунду.
Будешь, будешь жить, парнишка,
Доживешь ты до финала!
Не наступит тебе крышка —
Пуля в сердце не попала!
— пел тот, кого когда-то винтила милиция у ступенек Михайловского замка, и кто вслед за «Битлз» твердил, что рок — это не музыка, а образ жизни.
Если бы Пепел просто увернулся (хотя и это было бы ой как непросто, вернее сказать, на пределе сил непросто) — вышел бы не тот эффект. Но Пепел остановил клинок, подставив нож. И не просто остановил, а поймал лезвие противника на упор и тут же провернул свою кисть.
Будь перед ним противник послабее, Пепел таким приемом наверняка выбил бы у кровника оружие. Но силы в Пиночетовской руке оказалось не меньше, чем у самого Пепла. И Пина оружие удержал.
Но случившееся шокировало его, выбило из колеи.
Этот момент может почувствовать только боец, только тот, у кого за плечами не одна схватка. Момент, когда противник дает слабину. Своего рода момент истины. Зачастую чутье на чужую слабину отличает хорошего боксера от посредственного. Хороший чувствует, что вот пришел момент, когда надо добивать, дожимать, надо переть вперед без оглядки, надо вкладывать весь резерв сил без остатка. Потому что соперник через секунду-другую придет в себя, и все пойдет по-прежнему.