– Вы живете на верхнем этаже?
Она кивнула. С улицы он отметил, что в доме всего два этажа. Над кафе и кухней были, наверно, две-три, скорее всего две, комнаты и туалет или кладовая.
– Как вы туда поднимаетесь?
– По лестнице, что на кухне.
Она отправилась на кухню спустя минуту и на этот раз что-то мешала там ложкой на плите.
Дверь с шумом распахнулась, и Мегрэ увидел разгоряченного, запыхавшегося Лапуэнта, который вел перед собой молодого парня.
Малыш Лапуэнт, которого так называли на Набережной не из-за его роста, а потому, что он был самый молодой и по возрасту, и по стажу, еще никогда не был так горд собой.
– Ну и погонял же он меня! – провозгласил он со смехом, протягивая руку к оставленному на стойке стакану. – Несколько раз я уже думал, что он улепетнет. Хорошо, что в лицее я был чемпионом в беге на пятьсот метров.
Парень тоже выбился из сил и шумно дышал.
– Я ничего не сделал! – заявил он, повернувшись к Мегрэ.
– Значит, тебе нечего бояться.
Комиссар посмотрел на Лапуэнта:
– Документы у него взял?
– Его удостоверение личности у меня в кармане. Он работает разносчиком-велосипедистом в торговой фирме Пенсемайль. Это он сегодня утром был на набережной и удирал во весь дух.
– Почему? – спросил Мегрэ у парня. Тот казался упрямым, как многие юнцы, которые хотят прослыть отпетыми ребятами.
– Не хочешь отвечать?
– Мне нечего говорить.
– Ты ничего не вытянул из него по дороге? – спросил Мегрэ у Лапуэнта.
– Мы чересчур запыхались, чтобы много говорить. Его зовут Антуан Кристен. Ему восемнадцать, и он живет с матерью на улице Фобур-Сен-Мартен.
Некоторые из посетителей наблюдали эту сцену, но чрезмерного любопытства не обнаруживали: в этом квартале полиция появлялась достаточно часто.
– Что ты делал на тротуаре?
– Ничего.
– Он прилип лицом к стеклу, – объяснил Лапуэнт. – Как только я его заметил, я вспомнил, что нам рассказал Жюдель, и бросился на улицу.
– Почему ты убегал, раз ты не сделал ничего плохого?
Он поколебался, удостоверился, что по крайней мере двое из окружающих людей слушают, и произнес дрожащими губами:
– Потому что не люблю шпиков.
– Но следишь за ними через дверь?
– Это не запрещается.
– Откуда ты знал, что мы здесь?
– Я не знал этого.
– Тогда почему же ты пришел?
Он покраснел и прикусил толстую губу.
– Отвечай.
– Шел мимо.
– Омера знаешь?
– Никого я не знаю.
– И хозяйку тоже?
Та снова была за стойкой и смотрела на них, причем на лице ее нельзя было прочесть ни малейшего страха или опасения.
Она была более сильной натурой, чем любой из обвиняемых или свидетелей, которых приходилось встречать Мегрэ.