Мегрэ и привидение (Сименон) - страница 24

— Долго вы ждали?

— Минут десять. Двустворчатая дверь из вестибюля в гостиную была приоткрыта, и я увидел там молодую брюнетку. Еще подумал, почему это она в пеньюаре, ведь уже три часа дня. Может быть, я ошибаюсь, но, по-моему, она пришла специально, чтобы посмотреть на меня. Через несколько минут камердинер провел меня через гостиную в кабинет, снизу доверху забитый книгами.

Навстречу мне поднялся мосье Йонкер. На нем были фланелевые брюки, шелковая рубашка с отложным воротником и черная бархатная куртка. Седой как лунь, но цвет лица прекрасный, почти такой же, как и у камердинера.

На письменном столе поднос с графином и рюмками.

«Присаживайтесь. Слушаю вас», — сказал он без малейшего акцента.

Чувствовалось, что роскошная обстановка, бесценные картины и учтивость представительного хозяина произвели сильное впечатление на участкового инспектора Шинкье.

— По правде говоря, я не знал, с чего начать.

Спросил его про выстрелы, он ответил, что ничего не слышал, потому что окна его спальни выходят в сад, а стены толстые, за ними с улицы ничего не слышно. «Не выношу шума», — говорит и налил мне рюмку ликера. Такого я еще не пробовал. Очень крепкий, с привкусом апельсина.

«Но вы, наверное, знаете, что произошло вчера ночью на улице перед вашим домом?» — спрашиваю. «Карл мне рассказал, когда принес завтрак около десяти утра. Это мой камердинер, сын одного нашего арендатора. Он сказал, что на улице собралась толпа — ночью гангстеры напали на полицейского».

— Как он держался? — прервал Мегрэ, уминая табак в трубке.

— Спокойно, улыбался все. Редко кто так ведет себя с незваными гостями.

«Если вы хотите спросить Карла, — говорит, — я охотно пришлю его к вам, но в его комнате окна тоже выходят в сад, и он говорил мне, что ровно ничего не слышал».

«Вы женаты, господин Йонкер?» — спросил я еще.

«А как же, — отвечает. — Жене чуть дурно не стало, когда она узнала, что случилось в двух шагах от нашего дома».

Тут Шинкье умолк ненадолго и, помявшись, продолжал:

— Не знаю, может, я дал маху, господин комиссар. Я еще много о чем хотел расспросить, да как-то не решился. В конце концов, думаю, самое важное — это как можно скорее ввести в курс дела вас.

— Вернемся к старому ревматику.

— Вот, вот. Ведь если бы не он, я бы не пошел к голландцу. В самом начале нашего разговора Маклэ сказал: «Что бы вы делали, инспектор, если бы вашей женой была одна из красивейших женщин Парижа? Молчите? Хо-хо! А ведь вам не седьмой десяток! Ну ладно! Поставим вопрос иначе: как ведет себя человек в этом возрасте, владея столь очаровательным существом?