– Если бы у тебя была такая же длинная родословная, дорогая, Ройс уже давно бы предложил тебе руку и сердце.
Бетани горько рассмеялась:
– Мои предки известны по всей Англии. В своей стране я занимаю высокое положение и пользуюсь уважением наших людей. Странно, что я недостойна стать супругой завоевателя – человека, все права которого заключаются в грубой силе.
– В нашем мире много несправедливости, Бетани.
– Да, мне это слишком хорошо известно. В противном случае Ройс давно бы признал знатность моего рода, в жилах которого течет королевская кровь.
– Пойдемте, миледи. Я провожу вас в вашу комнату.
Бетани отшатнулась от него.
– В чем дело?
Ги начал переминаться с ноги на ногу.
– А что в этом такого – мужчина провожает девушку в ее опочивальню.
– Я стану там пленницей?
– Не совсем.
– Ги, ты очень старательно о чем-то умалчиваешь.
– Ройс приказал – ради твоей же безопасности – проводить тебя в башню и поставить у комнаты часового, чтобы ни у кого не возникло сомнений в твоей преданности.
– И кто будет меня стеречь?
– Я, Вашель или сам Ройс.
– Однажды Ройс попросил меня поверить ему. Я сделала это без каких-либо условий. А теперь он обращается со мной как с изменницей, желая доказать, что я таковой не являюсь. – Бетани глубоко вздохнула, пытаясь совладать с бушующими чувствами. – Ги, он не верит мне, и с этим ничто не поделаешь. Я – вероломная рабыня и, следовательно, должна находиться под подозрением.
Ее голова безвольно поникла, словно корабельный стяг в безветренный день.
– Умоляю, простите меня, господин тюремщик, но, прежде чем удалиться в свою темницу, я должна забрать пустой кувшин. Завтра утром Дамиана придет в бешенство, если свидетельство ее невоздержания останется у всех на виду.
– Бетани, – тихо промолвил Ги, ощутив издевку в ее словах.
– Да? – изобразила саму невинность Бетани. Пожав плечами, Ги покачал головой, точно признавая поражение в споре.
– Да так, ничего, миледи. Я сам заберу кувшин. Вам лучше сейчас не показываться Дамиане на глаза.
– Как вам угодно, милорд.
Положив руку на дверь в спальню Дамианы, Ги повернулся к Бетани.
– Миледи, даете ли вы слово, что не предпримете попытки бежать, пока я буду оказывать вам эту небольшую услугу? – с улыбкой спросил он.
– Смею ли я мечтать о том, чтобы спастись от целого нормандского войска? – сказала Бетани, чувствуя, как помимо воли у нее на устах появляется ответная улыбка.
– Действительно, смеете ли? – насмешливо подхватил Ги.
– Даю слово, сегодня ночью я не попытаюсь бежать.
– Ну хорошо, – неохотно буркнул Ги. Отворив дверь, он осторожно заглянул в спальню.