Чувствительный микрофон, который я установил на окне, послушно фиксировал все звуки. Все, но только не те, что мне были нужны. На кухню Эрлен пока заходить не спешил. И я с маленьким черным наушником в ухе сидел в машине и терпеливо ждал. Рядом ерзала на водительском кресле Алина. Ей тоже, очень хотелось послушать…
За то время, что прошло с моего путешествия но крану и крыше, я успел выкупаться в озере, мы съели по гамбургеру и по мороженому, выпили двухлитровую бутыль «Кока-колы» и переехали с одного места — оттуда нас почему-то турнули менты — на другое. Слышимость была просто великолепной.
…Неожиданно что-то прошуршало у самого микрофона, и я весь подобрался, как пинчер перед норой барсука. Сдвинул на дистанционном пульте предохранитель. Мой большой палец потянулся к кнопке. Еще немного и…
— I waiting, I waiting for you… — фальшиво пропел прямо мне в ухо тонкий девичий голосок. Я чуть не оглох. И чуть не лопнул от злости, возвращая пульт на предохранитель.
— У него там шлюха, — сообщил Алине. — Копошится на кухне.
— Дай послушать, — не выдержала она.
«Слушала бы ты лучше» Гарбич», милая девочка», — подумал я, но все же протянул боевой подруге наушник. Заслужила, так пусть потешится.
Алина замерла — вся внимание. Потом начала докладывать обстановку:
— Это не его баба, точно. Девка по вызову. Бубнит себе под нос, что ничего не может найти на кухне и обзывает Эрлена педерасом и евнухом. Это все ее чувства… Та-а-ак, что-то грохнула, кажется, чашку. Матерится, как боцман… Накрывает на стол… Эрлен выключил душ, сейчас припрется. Кофе они будут пить здесь… Блин, ну у него и шлюха!.. Вышел из ванной, сказал: «Сейчас» и убрался в комнату. А эта уже чавкает в одиночку. Слава, — Алина повернулась ко мне, — придется валить и ее.
— Не жалко, — решительно заявил я, хотя внутри все противилось этому. Ведь девка виновата лишь в том, что она глупая вульгарная блядь. А это не карается смертью. — Давай, возвращай наушник.
Алина послушно вытащила его из уха и вложила в мою ладонь.
Девка чавкала, действительно, виртуозно. Я заслушался, как она шумно отхлебывает из чашки, пользуясь тем, что одна. Эрлен затерялся в недрах квартиры. Укладывает, должно быть, свою шевелюру феном, умащивает нежное тело лосьонами.
— Эля! — вдруг пронзительно проорала шлюшка. Так, что я даже подпрыгнул. — Ну, сколько ждать тебя?!
«И правда, сколько ждать тебя. Эля?» — мысленно поддакнул ей я. И почти сразу услышал — впервые в жизни услышал — его баритон.
— Ты уже жрешь? — Он ухмыльнулся. — Не подождать?
— Тебя дождешься…