Ее собственные правила (Брэдфорд) - страница 4

Кэти присела на постель и поправила простынку.

– А может, лучше стихотворение? Ты говорила, что любишь стихи.

– Тогда расскажи то, про волшебный магазин.

Кэти откинула с лица девочки прядь шелковистых темных волос.

– Ты имеешь в виду «Лавку чудес», моя радость?

– Да-да, – поспешно подтвердила Мэри, не отрывая сияющих глаз от лица матери.

Кэти начала читать наизусть, медленно и нараспев; голос ее звучал тихо и немного таинственно.

С девяти и до шести
Может всякий, млад и стар,
В эту лавку забрести.
Погляди, какой товар!
Ах, чего тут только нет,
Вещи – первый сорт:
Полреки, и лунный свет,
И цветочный торт.
Тут найдешь кусочек сна,
Песню мотылька,
Развесные облака,
Синего слона,
Кваканье лягушки,
Снежные подушки,
Каменную лодку,
Поющую селедку.
Но волшебный продавец
Строго скажет под конец:
«Если хочет кто купить
От бублика дыру,
Должен вас предупредить:
Лучше вам не приходить
Ни днем, ни поутру.
С девяти и до шести
Сей товар тут не в чести».

Закончив, Кэти ласково улыбнулась дочке, снова поправила непослушную прядь ее волос и поцеловала в нос.

– Это мои самые любимые стихи, мамочка, – сказала Мэри.

– Да, я знаю. Видишь, сегодня ты получила много такого, что ты любишь. Но сейчас пора спать, уже поздно. Устраивайся поудобнее… Ты прочитала молитву на ночь?

Девочка отрицательно покачала головой.

– Никогда не забывай о молитве, Мэри. Я всегда ее читаю перед сном. Каждую ночь. С тех самых пор, когда была такая маленькая, как ты.

Мэри молитвенно сложила ручки и закрыла глаза.

Молилась она так:

«Матфей, Марк, Лука и Иоанн, благословите эту кроватку и меня, в ней лежащую. У кроватки четыре угла, четыре ангела витают надо мной. Один на меня смотрит, один за меня молится, а двое других спасают и хранят меня весь день. Пусть дарует нам милость свою Господь наш Иисус Христос, любовь свою – Бог-Отец и да пребудет с нами Бог Святой Дух ныне и всегда. Аминь. Господи, благослови маму, спаси ее и сохрани. Господи, спаси и сохрани меня тоже. И пусть я буду хорошей девочкой».

Открыв глаза, Мэри вопросительно взглянула на мать.

– Я ведь хорошая девочка, правда, мама?

– Конечно, хорошая, мой ангел, – ответила Кэти. – Самая лучшая девочка из всех, кого я знаю. Моя девочка.

Кэти обняла дочку и притянула к себе.


Мэри обвила ручонками шею матери, и они замерли, прижавшись друг к другу. Но нежное объятие длилось всего лишь мгновение – Кэти разжала руки и уложила дочь на подушки.

Склонившись, она поцеловала Мэри в щечку и прошептала:

– Благослови тебя Господь. Я люблю тебя, Мэри.

– И я люблю тебя, мамочка.

Солнце ярко светило, щедро заливая лучами маленькую спальню. Наконец луч упал на лицо девочки и разбудил ее. Открыв глаза, она заморгала, а когда глаза привыкли к яркому утреннему свету, села в кровати.