– Я говорю о яйце. Сюрпризом является рубин. Во всех императорских яйцах внутри было по сюрпризу.
Свэнн улыбнулся.
– Правильно, сюрприз, – сказал он, взглянув на яйцо. – Но как достать его? Можно, конечно, разрезать яйцо пополам, но боюсь, я что-нибудь испорчу.
Лорел почувствовала, как в ней закипает гнев. Она резко поднялась с табуретки и принялась расхаживать по мастерской взад и вперед, повторяя недавние действия своего отца и пытаясь успокоиться. Возможно, Свэнн хотел ее защитить и быть покровителем, но ей казалось, он одновременно манипулировал ею.
Лорел спрашивала себя, понимал ли отец, что творил, или, так долго живя в тени, он привык все скрывать даже и от себя самого.
Взяв яйцо, Свэнн поднес его ближе к глазам.
– Я ничего не вижу, – сказал он после тщательного изучения золотой сетки, украшавшей поверхность яйца. – А ты?
Лорел промолчала.
– Лори!
– Я тоже ничего не заметила, – процедила она сквозь зубы. – Но я ничего и не искала.
Вместе с растущим негодованием, Лорел все сильнее и сильнее начинала испытывать чувство вины. За несколько лет отец прислал ей так много подарков, а она даже ни разу не поинтересовалась, на какие жертвы он шел ради дочери. Теперь же она словно находилась в водовороте преданности и предательства… Лорел больше не знала, кто был преданным, а кто нет, кто был невиновный и кого предали.
Если ты будешь просто сидеть и рассуждать о высокой морали, то какой-нибудь безнравственный человек вонзит тебе нож между ребрами.
Лорел содрогнулась от этой мысли, с которой отец жил в течение многих лет.
– Итак, ты не искала? – спросил Свэнн.
– Что? Механизм?
– Нет, заморского принца. Господи, Лори! Соберись. Чем быстрее нам удастся открыть яйцо, тем скорее я исчезну, и ты останешься в безопасности. Ты ведь этого хочешь, не правда ли? Возвратиться в свою высоконравственную жизнь. Чувство вины возрастало с каждой минутой. Лорел желала, чтобы происходящее сейчас с ней было всего лишь кошмарным сном, который вот-вот закончится. Ей хотелось снова вернуться в детство и увидеть отца радостными глазами ребенка, а не смотреть на него, окунувшись в мрачную действительность, в которой он жил.
– Ты украл яйцо? – прямо спросила Лорел.
– Я конфисковал его у мошенников. Это совсем другое дело.
– Откуда ты знаешь, что они мошенники?
Свэнн раздраженно положил яйцо на подставку и повернулся к дочери. Однако в этот момент, яйцо наклонилось и стало падать. Лорел рванулась и успела схватить его.
– Осторожно, – резко сказала она, – ты бы сейчас испортил произведение искусства.
Свэнн взглянул на инструменты, лежащие возле верстака, и спросил: