– Ничего, – поспешно проговорила Оливия. – Ничего страшного. – Она взяла Энни за руку. – Я знаю, что это такое, и ты тоже знаешь. – Она осторожно подтолкнула Энни к столу, усадила на стул. – Ты помнишь, что говорил Дресслер? Помнишь, Энни?
Энни покачала головой.
– Это называется… это называется деперсонализация. – На Оливию нахлынула волна облегчения. Она вспомнила, что говорил врач! – Это часто случается при таких обстоятельствах. Все пройдет, когда ты успокоишься.
– Я ухожу, – тихо сказала Энни, и в ее голосе звучал ужас. – Я чувствую, что я ухожу.
– Нет, Энни, – твердо возразила Оливия. Она нерешительно взглянула на дверь, – может быть, позвать на помощь, – но решила, что Энни испугается еще больше. Вдруг ей пришла в голову одна мысль. – Дай мне руку.
Энни не шевельнулась, тогда Оливия сама взяла ее за руку.
– Ты чувствуешь мою руку? Энни пожала плечами. Оливия слегка ущипнула ее.
– А теперь? Энни заморгала.
– Кажется, да.
Оливия отпустила ее руку и сильно ущипнула Энни за щеку.
– Ой! – вскрикнула Энни. Оливия улыбнулась:
– Вот видишь? Ты здесь, ты никуда не делась.
– Я думала, что я схожу с ума, – рассказывала Энни Дресслеру немного позднее. – Со мной и раньше случалось что-то в этом роде, но так страшно мне никогда не было.
– Это обычный симптом абстиненции, – успокоил ее Дресслер. – Я вас предупреждал, что это будет неприятно. Вы должны напоминать себе, что в данных обстоятельствах это нормально и вы не сходите с ума.
– Может, мне не следовало ее щипать? – спросила Оливия.
– Почему нет? – беззаботно отозвался Дресслер. – Ей это не повредило, а помогло, не правда ли? – Он улыбнулся. – Только не надо, чтобы это вошло у вас в привычку.
Зазвонил телефон, но Оливия, которая уже привыкла не отвечать на звонки, осталась на месте.
– Это Эдвард, – прошептала Энни, хотя она не могла слышать автоответчик из кухни.
– Это может быть кто угодно. Ведь и мне могут звонить.
– Это Эдвард, – упрямо проговорила Энни.
– Он же звонил совсем недавно. Энни встала:
– Я хочу с ним поговорить.
– Если это и был он, сейчас уже поздно, – вмешался Дресслер.
– Я хочу говорить с Эдвардом. – В голосе Энни звучало отчаяние. – Я хочу видеть Эдварда.
– Вы уверены? – спокойно спросил врач. – Если да, то я целиком и полностью за.
Энни села.
– Я соскучилась по нему. Я соскучилась по детям.
– Я понимаю, – сказала Оливия. Энни снова встала:
– Я ему позвоню. Оливия испугалась:
– Ты хочешь ему все рассказать?
Энни посмотрела на нее, и взгляд ее вдруг стал холодным.
– Я хочу поговорить со своим мужем. Ты против?
– Нет, конечно. – Оливия растерянно взглянула на Дресслера, который слегка, еле заметно, кивнул головой. Не совсем уверенная, что правильно поняла его жест, она осторожно произнесла: – Конечно, поговори с Эдвардом, Энни. Но ты же сама решила держать его в неведении.