К счастью, ее хозяин уже отвернулся и быстро провел ладонью по подбородку с тем же мальчишеским выражением, которое промелькнуло у него в библиотеке, и Ванесса поняла, что ему не терпится насладиться подарком.
– Надеюсь, ваши историки не появятся сию минуту, так что я успею побриться. Я, пожалуй, прокачусь к побережью или, может быть, даже доеду до Колвилла или Порт-Джексона, если захочется. Скажите миссис Райли, что я вернусь к ленчу в час. Думаю, к тому времени они уже уйдут.
– Я постараюсь, чтобы они ушли, сэр, – заверила Ванесса. К часу дня она тоже приведет свои мысли в порядок.
– Хорошо. – Бенедикт повернулся к двери, ведущей в ванную, и бросил ей через плечо:
– Да, между прочим, не заприте меня опять.
Она в ужасе замерла на пороге.
– Простите?
– Вы сделали это только что внизу. Вы заперли двери в библиотеке, когда я ходил посмотреть на машину. Мне пришлось обогнуть дом и стучать в парадную дверь, пока миссис Райли не впустила меня.
Ванесса молча вознесла молитву.
– Неужели? Я, должно быть, сделала это машинально. Прошу простить меня за причиненное неудобство, сэр. Такое больше не повторится.
Если только это в ее силах. Маловероятно, что обстоятельства, вынудившие ее к подобным действиям, повторятся.
– Ну вот, теперь с сыростью покончено, – удовлетворенно сказал Билл Джессоп, поднимаясь с колен перед каменной кладкой в метр высотой, идущей вдоль внутренней стены бывшей столовой для прислуги. – Все хорошо высохло, так что можете приглашать штукатура.
Ванесса тоже поднялась с колен и отряхнула РУКИ.
– Надеюсь, сырость больше нигде не выступит, – вздохнула она.
– Когда дому более ста лет, жаловаться особенно не приходится, – сказал каменщик. – Думаю, беда в том, что мастер, строивший его, не закончил работу.
– Жаль, что он стал жертвой золотой лихорадки, – пренебрежительно сказала Ванесса, так как сама никогда не стремилась к богатству. – Он утонул в затопленном прииске, а мог бы прожить долгую и обеспеченную жизнь.
– Может быть, его влекли приключения, а не само золото, – сказал Билл, крупный, крепкий мужчина, грубоватый на вид, как и материал, с которым он работал. – Или он убежал от кого-нибудь. Вы ведь рассказывали, что его жена проработала здесь кухаркой пару лет после его побега и слыла старой каргой.
– Еще бы не стать сварливой, когда тебя оставил муж, – едко заметила Ванесса. – Жизнь в колонии жестока для женщины, которую некому защитить. Уверена, что она предпочла бы иметь мужа, а не золото.
– Вы так думаете? А я считаю, что она была более практична. Как говорится, на золото купишь и честь, и любовь.