И вдруг зеленое платье Лукреции стало казаться слишком детским — достаточно милым, но лишенным элегантности черного расшитого испанского платья.
Брови Санчии были немножко выщипаны по моде, но оставались в меру густыми, лицо сильно покрывала косметика; из толпы доносились замечания, что она выглядит значительно старше своих лет.
У нее были королевские и в то же время вызывающие манеры. Смотрела она на всех свысока, и все-таки в ее взгляде таилось обещание любому привлекательному молодому человеку, который встречался с ней глазами.
Лукреция повела поводья и оказалась впереди коня своего брата и Санчии, девушки обменялись приветствиями, достаточно трогательными, чтобы удовлетворить всех слышавших их.
После чего они развернули лошадей и направились к Ватикану.
— Я рада, что мы наконец познакомились, — сказала Санчия.
— Я тоже, — ответила Лукреция.
— Не сомневаюсь, что мы станем подругами.
— Это моя заветная мечта.
— Я давно хотела встретиться с членами моей новой семьи.
— Особенно с Чезаре, — заметил Гоффредо. — Санчия задавала мне бесконечные вопросы о нашем брате.
— Он тоже мечтает вас увидеть. Слухи о вас дошли до нас в Риме.
Останься она одна с Лукрецией, она бы рассмеялась. Но сейчас Санчии пришлось сказать:
— — Мы все тоже много слышали о вас. Какие у вас чудесные волосы, сестра.
— То же самое должна сказать о ваших.
— Никогда не видела таких золотых волос.
— Теперь будете видеть их часто. У многих римлянок есть парики, и они любят разгуливать в них по городу.
— В вашу честь, дорогая сестра.
— В большинстве своем это куртизанки.
— Красота — это их ремесло, они стараются походить на вас.
Лукреция слегка улыбнулась, но не смогла подавить в себе смутное ощущение тревоги, которое вызвала у нее эта молодая женщина.
Она не слышала шепота позади них.
— Мадонна Лукреция не хочет иметь рядом с собой соперницу.
— Да еще какую!
Александру не терпелось вместе с кардиналами поприветствовать процессию, как того требовал обычай. Из комнаты, окнами выходящей на площадь, которую молва называла первой красавицей Италии и которая так же свободно отдавала свою любовь мужчинам, как любая куртизанка.
И когда он увидел ее во главе процессии, а рядом с ней заметил золотую головку своей дочери — одна с иссиня-черными волосами, другая с золотыми, — он глаз не мог отвести от них, совершенно очарованный. Как прекрасны они обе! Какой контраст, чудесный контраст! Просто восхитительно!
Он должен спешить вниз, чтобы приветствовать их, когда они подъедут ко дворцу. Он дрожал от нетерпения, желая скорее обнять прелестное создание.