Мэри пошла на кухню, чтобы поговорить с прислугой.
– Вы знаете, что все вокруг говорят об эпидемии лихорадки. Может быть, кто-нибудь из вас хочет уехать из города? Я уверена, месье Жюльен не станет возражать.
Но никто не согласился принять ее предложение.
– Черные редко заболевают лихорадкой, зелль Мари, – пояснил Жак, – и потом, все мы – горожане.
«И я тоже», – подумала Мэри. Спокойствие прислуги вселило в нее уверенность. «Все будет в порядке, – внушала она себе, – лишь бы дождь не помешал закончить ремонт».
Двумя днями позже служанка Мишель пришла с рынка с корзинкой, полной всякой снеди. Смеясь, она стряхивала капли дождя со своего зонта и вдруг с удивленным выражением лица рухнула на пол.
На шум прибежала Мэри. Продукты, вывалившиеся из корзинки, были разбросаны по полу; яйца разбились, и скорлупа перемешалась с растекшимися желтками, зелень рассыпалась веером, два цыпленка, связанные за ноги, трепыхались рядом.
У ног кухарки и садовника катился, все еще двигаясь по инерции, гранат. Они стояли тут же, схватив друг друга за руки и отступив чуть ли не вплотную к камину, не замечая пылающего в нем огня.
Опустившись на колени, Мэри попробовала помочь Мишель встать.
Глаза служанки закатились, белки их пожелтели. Из ноздрей и открытого рта струилась кровь. Язык почернел.
– Помогите мне перенести ее в кровать, – приказала Мэри слугам, – у нее лихорадка.
Но те не могли сдвинуться с места.
– Помогите, говорю вам. – Подсунув руку под плечи Мишель, Мэри пыталась приподнять ее.
– Я помогу вам, зелль. – Из холла появился Жак, он мягко отстранил Мэри и поднял больную. – Я ее отнесу.
– Я побегу за доктором, – сказала Мэри.
И как была, без накидки, без шляпы, без зонтика, выскочила под дождь.
Ройал-стрит была пустынна, лишь дождь лил как из ведра да колокола звонили.
Мэри вспомнила, что дом доктора находится в соседнем квартале. Она побежала как можно скорее, шлепая прямо по лужам и спотыкаясь о неровную брусчатку мостовой.
Добежав до дома доктора, она стала стучать в дверь большим медным молоточком, имеющим форму дельфина, и, когда ей наконец открыли, заговорила вначале по-английски, потом, спохватившись, повторила свой вопрос по-французски, медленно.
– Доктор только что уехал, – ответила служанка и указала на экипаж, который уже заворачивал за угол.
Мэри помчалась вслед экипажу. Она нагнала его через четыре квартала и на бегу, не останавливаясь, забарабанила в дверцу кулачками.
Экипаж замедлил ход и остановился.
– Что вам угодно, барышня?
Мэри задыхалась. Она едва могла говорить. Когда в конце концов она сумела объяснить, в чем дело, доктор приоткрыл дверцу и помог ей забраться в экипаж.