– Жоли! – скомандовал он. – Скажи Нана, что, если он хочет, я готов встретиться с ним один на один. Смерть в честном поединке – славный конец для любого мужчины.
Жоли испуганно покосилась на Джордана и слегка дрогнувшим голосом спросила:
– А если он примет это твое условие?
– Я хочу, чтобы он его принял, – твердо произнес Джордан. – Переведи это ему. Я не боюсь умереть, как мужчина, и не хочу прятаться за женскую юбку. – Джордан спешился и встал рядом с Жоли. – Если мне суждено погибнуть, то я хочу, чтобы ты запомнила меня мужчиной, который не позволил женщине драться вместо него. Нет, shitslne, я не позволю тебе этого! Переведи Нана, что я…
– Не надо, belu, — вдруг по-английски произнес вождь, подняв вверх руку. – Я неплохо знаю твой язык и могу изъясняться на нем.
Нана сделал знак своим воинам, и те опустили луки.
– Ты сказал, что хочешь драться со мной? – переспросил индеец. – Ты мужественный человек, belu: Но представляешь ли ты, – губы вождя скривились в зловещей улыбке, – что мои люди сделают с тобой, если ты меня убьешь? Апачи умеют убивать долго и мучительно. Ты будешь молить богов о смерти, но смерть не придет к тебе. Ну как, – снова усмехнулся вождь, – не передумал, belu?
– Нет, не передумал, – твердым голосом проговорил Джордан. Ни один мускул не дрогнул на его лице. – Об одном лишь хочу спросить: если я погибну – дашь ли ты Жоли возможность самой выбирать, куда ей идти и что делать?
– Если я прикажу, – пообещал вождь, – ее никто не тронет.
– Тогда я попрошу тебя об одном, Нана. В любом случае – мне ли суждено победить, тебе, – Жоли должна сделать свой выбор сама.
Индеец долго молчал, в упор глядя на стоявшего перед ним белого. Нана много повидал на своем веку, в том числе и множество казней проклятых бледнолицых. Все они по-разному вели себя перед лицом смерти. Но тот, что сейчас стоял перед ним, похоже, смерти не боится, Нана уважал мужество, так редко встречавшееся среди белых людей. Способность пожертвовать собой ради друзей он тоже ценил высоко. Но готовность умереть ради любимой женщины? С таким Нана в своей жизни сталкивался впервые.
Жоли, неотрывно смотревшая на вождя, заметила, как вдруг потеплел суровый взгляд его черных глаз.
– Нана, ты помнишь Лозен, сестру Викторио? – спросила она, решив, что надо воспользоваться моментом. – Так вот, Нана, я сейчас чувствую то же самое, что она. Лозен полюбила Серого Призрака, а я выбрала этого человека. Если мне не суждено стать его женой, тогда, клянусь, я никогда не выйду замуж ни за кого другого. Ты хочешь, Нана, чтобы у женщин твоего племени не было мужей и детей? Подумай о том, сколько мужчин уже умерло в войне с белыми, оставив безутешных вдов и голодных сирот? Ты хочешь, чтобы это продолжалось и дальше, Нана?! – почти прокричала Жоли, и голос ее осекся.