, — белые люди всегда были врагами ее народа. Хотя… отец Жоли ведь тоже был белым – французом, но мать почему-то вышла же за него?
Поджав под себя ноги, Жоли прислушивалась к словам Джордана. Половину из того, что он говорил, она не понимала, но об одном догадалась совершенно точно: этот белый мужчина сомневается, стоит ли брать ее с собой. Сердце Жоли трепетно забилось. Он думал о ней, помнил, если подослал этого мальчишку похитить ее, – тогда почему же теперь так странно ведет себя?
Джордан покосился на пленницу. Девушка продолжала все так же странно смотреть на него, чему-то улыбаясь.
– Прекрати! – проворчал он и поежился под ее взглядом.
– Что я должна прекратить? – с невинным видом переспросила девица.
– Смотреть на меня так. – Джордан заметил, что Эймос и Гриффин обратили на это внимание, и смутился еще сильнее.
– Почему? – Два огромных изумруда уставились на Джордана с непониманием.
Он отвернулся и грубо произнес:
– Потому что я сказал. Ты смотришь на меня так, словно хочешь содрать с меня скальп!
– Женщины не снимают скальпов. Разве что в исключительных случаях… – пояснила девица.
– Кто тебя знает, – недовольно проворчал Джордан, – может быть, ты решишь, что сейчас как раз «исключительный случай»! Короче, ты не могла бы смотреть на что-нибудь другое?
Жоли и рада была бы смотреть в другую сторону, но взгляд ее сам тянулся к этому мужественному лицу, к этим могучим плечам… Ростом белый мужчина гораздо выше любого из воинов-апачей, его светлые волосы немного отливают рыжиной. Подбородок тяжелый, квадратный, но вовсе не портит красивое лицо, а лишь придает ему больше мужественности. Нос у бледнолицего узкий и прямой, так непохожий на широкие плоские носы индейцев. Но, пожалуй, самым привлекательным на его лице были губы. Жоли едва сдерживалась, чтобы не поцеловать их. Ей так хотелось почувствовать их вкус…
– Она снова смотрит на тебя! – сказал Гриффин дяде. Тот сурово глянул на него и недовольно проворчал:
– Иди смой наконец с себя этот маскарадный костюм и ложись спать! Утром подумаем, что делать с этой пташкой…
Эймос окинул пленницу подозрительным взглядом:
– Может, не мешало бы ее связать на ночь? А то еще, чего доброго, сбежит и вернется с целой толпой своих соплеменников, вооруженных до зубов…
– Ты прав. – Джордан повернулся к девушке спиной. – Свяжи ее, и покрепче.
Эймос подобрал с земли кожаные ремни.
– Не бойся, девочка! – почти ласково обратился он к пленнице, которая, похоже, и не собиралась сопротивляться. – Мы не причиним тебе зла.
– А не мешало бы взгреть ее как следует! Посмотри, что она со мной сделала! – проворчал Гриффин, демонстрируя свои исцарапанные руки. На одной щеке парня все еще кровоточила глубокая царапина. Гриффин всем своим видом старался показать, что недоволен девушкой, однако во взгляде его читалось явное восхищение ее смелостью – не каждая сумела бы так постоять за себя.